– Ну, какие могли быть соображения у папы?.. Он помогал, а Морозов зарабатывал деньги и славу.

– Вы встречались?

– Да… - она ответила с явной неохотой. – Встречались… как встречаются молодые люди, знакомые с детства. Наши родители дружили, и, естественно, что в какой-то момент… В общем, ничего серьёзного, во всяком случае, с моей стороны…

– А со стороны Дмитрия? – Миша невольно окинул взглядом девушку: в открытом топе, в лёгких, светлых брючках, мягко облегающих бёдра, она смотрелась привлекательно для мужского глаза.

– Это имеет отношение к делу? – заметив этот невольный интерес, Кристина снова усмехнулась и женственно тряхнула головой – пушистые пряди рассыпались по обнажённым плечам. – Впрочем, неважно… Дима казался влюблённым, но… как только приобрёл необходимую популярность, от его влюблённости не осталось и следа. Он ушёл в свободное плавание с наработанным багажом, и плавает до сих пор… вполне успешно. Но… незаслуженно.

…Уже прощаясь, Миша заметил, как дочь Леонида Борисовича начинает откровенно нервничать. Так хорошо державшаяся на протяжении всего разговора Кристина то и дело потирала руки, покусывала губы и судорожно вздыхала.

– Вот, возьмите, - Михаил протянул ей свою визитку. – Если вдруг что-то будет известно об отце, звоните в любое время.

– Как вы думаете… - взяв визитку, Кристина подалась вперёд всем телом. – Папа… он может быть жив?..

– Надеяться на лучшее нужно всегда…

Ему даже стало жаль эту молодую женщину. Несмотря на заверения, что у неё насыщенная, богатая событиями творческая жизнь, Кристина Лапина производила впечатление одинокого человека… Такое же впечатление производил и её отец – когда Михаил встречался с ним по поводу прошлогоднего дела.

…И даже богатая обстановка его дома выглядела удручающе. Несмотря на стильно подобранный дизайн и интерьер, дом давил, как будто внутри него жил вирус одиночества, заражая всех, кто переступал его порог…

Только выехав с улицы, на которой располагался коттедж Лапина, Миша почувствовал настоящее облегчение. Холодный осенний день уже перевалил за середину и был готов вот-вот затянуться сумеречной пеленой – на стадии однослойной марли… Окна домов начинали загораться – одно за другим, и Михаил уже чуть было не свернул на маршрут, ведущий к отделу полиции… Желание увидеть Злату было настолько осязаемым, что он уже начал перестраиваться в правый ряд… Однако, вовремя вспомнив, что у него ещё не один визит на сегодняшний день, снова выровнял руль.

– Ну, как ты? – на ходу набрав номер Златы, он с волнением прислушивался к её голосу.

– Я – нормально, - она ответила абсолютно спокойно. – Пока никакой серьёзной информации. Никто не в курсе, куда мог деться наш Лапин. У тебя – что?

– В общем, то же самое. Я соскучился.

– Знаешь что, Мясников…

– Знаю. Идти в баню?..

– Угадал.

– А не могу, в ресторан еду…

В ресторане, принадлежащем Лапину, тоже развели руками – всеми делами там заправлял директор, а сам Леонид то появлялся, то отсутствовал по нескольку дней, и это никого не удивляло.

Допрос директора прояснил картину лишь отчасти – тот утверждал, что Леонид Борисович особых распоряжений не оставлял, и что собирается уезжать, никого не оповещал.

«Мы работаем на полном доверии, - директор развёл руками. – Леонид Борисович знает, что у меня всё всегда в порядке, а, если случится нештатная ситуация, то я сразу же сообщу. Всё было нормально, поэтому на связь я не выходил».

Ничего подозрительного в поведении Лапина директор не помнил – всё было как обычно. В последний раз в ресторане тот появлялся около пяти дней назад, в тот же день туда к нему приезжала женщина, на вид лет сорока-сорока пяти, очень хорошо одетая. За пять лет работы директор видел её впервые, но, если бы увидел вновь, то сразу бы узнал – женщина была очень красивой, даже несмотря на свой возраст.

Выйдя из ресторана, Михаил снова набрал Злату – разговор в этот раз был более серьёзным. Картина после обмена полученной информацией вырисовывалась довольно смутная.

Близких друзей у Лапина сейчас не было, жил он в полном одиночестве, и, судя по всему, своими планами почти ни с кем не делился. Опрос Златой включенных в список знакомых ничего не дал – никто не знал, куда мог деться Леонид Борисович. То же самое заявили Мише и соседи – они не видели света в окнах коттеджа Лапина уже около недели, но где всё это время мог быть хозяин, ответить затруднялись.

Горничная, которая раз в неделю приезжала убирать дом, сказала, что три дня назад пыталась дозвониться в ворота, но ей никто не открыл. Звонить по телефону она постеснялась, и, решив, что хозяин свяжется с ней сам, оставила в почтовом ящике записку и уехала восвояси.

…Последним из списка оставался Александр Морозов, и, уже ближе к вечеру, Миша не без волнения входил в офис его фирмы.

– Лёнька пропал?! – Александр казался огорошенным этой новостью. – Как?!

– С этим мы как раз разбираемся, - Михаил не мог не отметить, что в душе рад новой встрече с Морозовым. – Его телефоны отключены, на связь ни с кем не выходит, дома не появляется. У вас есть по этому поводу какие-то соображения? – он внимательно смотрел на Александра, который в недоумении так и остался сидеть с приподнятыми плечами.