Некоторые из наших контактов, представляющих нарождающееся гражданское общество Косова, не сдерживались в выражениях, критикую и саму EULEX: многие ожидали, что EULEX в конце концов начнет преследовать «неприкасаемых», чье более чем мутное прошлое было общеизвестно. И тем не менее эти ожидания оказались напрасными: было сделано много заявлений и дано много обещаний, но ощутимые результаты до сих пор еще только предстоит увидеть в будущем. Показателен пример «доносчика» Назима Блаца, который публично признал, что совершал убийства по приказу одного из сегодняшних высокопоставленных политиков. Прошло четыре дня, прежде чем этот человек был арестован и стал находиться под защитой. То, как EULEX занимается его делом, будет важным испытанием того, насколько далеко она готова идти в выполнении своей миссии по отправлению правосудия.

9. Тем не менее необходимо отметить выдающуюся преданность делу многих сотрудников EULEX — на момент написания настоящего доклада порядка 1600 международных должностных лиц и 1100 местных сотрудников — и их приверженность противостоять тому чрезвычайно сложному испытанию, борьба с которым была на них возложена. Их усилия начинают давать ощутимые результаты, особенно в отношении дел о лагере военнопленных в Кукесе и клинике «Медикус» в Приштине. И тем не менее необходимо, чтобы ЕиЬЕХ получила более явную и более решительную поддержку со стороны самых высоких уровней европейской политики. Не должно быть никакой затянувшейся неопределенности в отношении признания необходимости осуществлять преследование всех подозреваемых в преступлениях, даже в тех случаях, когда подозреваемые занимают важные бюрократические и политические должности.

Аналогичным образом ЕиЬЕХ в срочном порядке должен быть предоставлен доступ к полным архивам материалов, собранных международными организациями, которые ранее действовали в Косове, включая материалы СДК, которые с тех пор были возвращены странам, предоставившим воинский контингент [715] , и материалы, собранные МТБЮ [716] . По словам ключевых специалистов, работающих непосредственно на местах, должна быть общая объединенная база данных, включающая архивы всех международных игроков и легкодоступная для следователей EULEX. Остается только задумываться над тем, какие причины можно было бы привести, чтобы объяснить невыполнение таких основополагающих требований.

10. Полиция Косова, полиэтничная по своему составу, профессионально подготовлена, хорошо оснащена и очевидно эффективна в борьбе с малозначительными преступлениями или менее серьезными формами преступности. Насчитывая более 7200 сотрудников полиции в форме и более 1100 сотрудников вспомогательного персонала, полиция Косова включает представителей 13 этнических групп, в том числе 10 % этнических сербов. Согласно недавним опросам, среди всех институтов Косова она уступает лишь СДК по тому высокому уровню общественного доверия, которым они пользуются. Высокопоставленные международные официальные лица также подтверждают, что полиция «приличная», в то время как судьи «проблематичны» в том смысле, что они являются объектом запугивания, находятся под политическим влиянием или коррумпированы.

Тем не менее наблюдатели, с которыми мы встречались, давали разные оценки полиции. Полиции Косова еще только предстоит проявить себя и завоевать полное доверие своих международных партнеров, включая своих коллег в миссии EULEX. Мы выявили устойчивые сомнения среди представителей международных органов в отношении того, разделяют ли все лидеры полицейских сил необходимую политическую решимость преследовать все формы преступности самым решительным образом, каким это только возможно, особенно там, где полиция призвана бороться с организованной преступностью и/или преступлениями, в которые вовлечены высокопоставленные политические фигуры, и особенно в обеспечении поистине эффективной защиты свидетелей, очень чувствительном и жизненно важном инструменте судебного преследования самых печально известных и опасных преступников.

11. Как показывает несколько международных исследований, коррупция и организованная преступность представляют главную проблему в регионе. Проблему усугубляет тот факт, что преступность, коррупция и политика тесно переплетены. Массовое присутствие международного персонала, по-видимому, не улучшило ситуацию и в действительности привело к росту некоторых довольно странных аномалий. Например, водитель или уборщик, работающий в международной организации или в иностранном посольстве, неизменно зарабатывает существенно больше, чем полицейский или судья, что не может не нарушать шкалу общественных ценностей.

12. Самый срочный приоритет с гуманитарной точки зрения — выяснить судьбу пропавших без вести лиц в связи с конфликтом в Косове. Число исчезновений чрезвычайно высоко, если учитывать скромный размер населения Косова. Из общего количества 6005 пропавших без вести лиц, в отношении которых Международным комитетом Красного Креста были открыты дела, были найдены живыми около 1400 человек, и удалось обнаружить и опознать около 2500 тел. Большинство опознанных тел погибших жертв принадлежало косовским албанцам, половина которых были эксгумированы из мест массового захоронения, обнаруженных на территории Сербии, а вторая половина — в Косово. Кроме того, судьба 1869 пропавших без вести лиц остается неизвестной, около двух третей из которых — косовские албанцы. После прибытия контингентов СДК 12 июня 1999 г. пропали без вести приблизительно 470 человек, 95 из которых — косовские албанцы и 365 — представители неалбанского населения, преимущественно сербы [717] .

13. При оценке этих случаев исчезновения необходимо отметить, что многие семьи косовских албанцев, которые потеряли родственников после 12 июня 1999 г., как сообщается, указали более раннюю дату пропажи, до этой «установленной даты окончания», из страха, что их близких, возможно, посчитают наказанными ОАК «предателями» ради дела. Важно отметить, что закон Косова о выплатах компенсаций семьям «мучеников» в явной форме исключает лиц, которые умерли после прибытия СДК. Что касается закона о выплатах компенсаций семьям без вести пропавших, который до сих пор обсуждается, заявленная позиция властей Косова состоит в том, что этот закон должен охватывать только те случаи исчезновений, которые произошли после 1 января 1999 г. и до 12 июня 1999 г. Такая позиция служит примером того, насколько деликатным остается и по сей день вопрос о пропавших без вести косовских албанцах. По словам некоторых из наших информаторов, этот вопрос до сих пор считается строгим табу и продолжает создавать серьезное препятствие раскрытию истины. Охота на «предателей» зачастую оставляет в тени кровавую вражду между группировками ОАК и служит прикрытием преступлений, совершенных членами и приближенными ОАК.