Сергей Юрьевич и не подозревал, насколько трудной окажется его миссия. Единственная возможность спасти Ольгу и себя – визит в город к нотариусу. Но и она была смертельно опасна. Власт предупредил, что его ребята в случае чего убивают хотя и без пуль, но без промаха. К нотариусу он поехал, полагаясь на «авось», но всю дорогу не переставал удивляться. Во-первых, с ними не было Власта. Вместо него, исходя злостью на совсем потерявшего над собой контроль шефа, принявшего повышенную дозу героина, поехали четыре его соратника: Власт был полностью невменяем. Во-вторых, удивляло поведение Ольги. Сергей отметил, что, несмотря на содержание в подвале, выглядела она, как фотомодель. Мало того, в окружении охранников – две машины сопровождения, плюс четверо «администраторов» в той, где ехал он и «Феофания», – женщина казалась слегка придурковатой от непонятного налета веселости. Она в открытую улыбалась и с удовольствием глазела по сторонам.

Разгадка оказалась простой и крылась в процедуре оформления документов. Никто не ожидал, что на последнем этапе всех сопровождающих выставят за дверь. Кроме Ольги, знакомой с правилами. Нотариус вежливо пояснил, что тайна оформления документа запрещает присутствие в кабинете посторонних лиц.

Сергей сразу понял, что за этим последует, но вида не подал. Охранники Власта нервничали, стараясь не спускать глаз ни с него, ни с кабинета. И пяти минут не прошло, как в нотариальную контору ворвались омоновцы, круша на своем пути двери, стулья и вообще все, что путалось под ногами. Сергей не без собственного участия сразу отлетел в сторону. Команда «всем на пол» была выполнена им досрочно.

Бежать ему удалось через запасной выход. Закрытую дверь очень кстати выломал какой-то атлетического сложения мужик, скорее всего решивший, что омоновцы прибыли именно по его душу. Дальше началась игра в прятки. Не долго думая, Сергей рванул искать убежище. Сразу обратиться в местное отделение милиции не рискнул – боялся снайперов общины, Власт зря бросаться угрозами не будет. Психиатр долго отсиживался на чердаке старого жилого дома и лишь на следующий день решил, что обратится к первому попавшемуся человеку в милицейской форме. Ольга уже должна была рассказать правду о своих злоключениях и той помощи, которую ей оказал Сергей.

Увидев свой фоторобот на стенде лиц, разыскиваемых милицией, Сергей Юрьевич пришел к выводу – оперативники и в самом деле работают оперативно, а Ольга и в самом деле стерва, иначе, в результате чего он оказался чужим среди своих?

– Дальнейшие приключения рассказывать не буду, – буркнул Сережа. – Всего хватало.

– Твой паспорт так и остался у Власта? – Я спросила это так сочувственно, что у Наташки выступили слезы.

– Сначала у него, потом не знаю, к кому он попал. Во всяком случае, я, скорее всего, считаюсь умершим. Сунули какому-нибудь неопознанному трупу в карман, вот и все дела. Под моим именем и похоронили. Сейчас самое время убрать меня по-тихому. Но только не людям Власта. Я же ходячий план места захоронения денег общины.

– А Власт? – удивилась Наташка. – Хотя он по собственной дурости сотворил себе конкурента…

– Власта больше нет, – жестко сказал Сережа. – Я ведь все же рискнул возвратиться в общину. Само собой тайком. Хотел вытрясти из него свои деньги и сведения о типе, по указанию которого он действовал. Трудно скрываться от того, кого не знаешь.

– Ты его убил! Надеюсь, гуманным способом.

В Наташкином дрожащем голосе осуждения не было. Небольшая примесь страха, и только.

Психиатр помедлил:

– Я знал место, к которому он катает в лес на своем скутере. Везде таскал меня с собой. У него в дупле собственный запас качественных наркотиков. Сектанты получали свое из других запасов. Ваша воля – верить мне или не верить, но я его не убивал. Короче, когда мы уезжали в город к нотариусу, он был уже обречен. Передозировка. Мне почему-то подумалось, что это работа кого-то из своих. Насколько я понял впоследствии, община начала распадаться, однако есть, так сказать, инициативная группа из четырех его соратников, которой очень хочется повеселиться, наблюдая танец моего живота, пока они будут сдирать с него шкуру.

– Неужели нельзя сделать это посмертно?! – возмутилась Наташка и тут же прикусила язык.

Я постаралась увести разговор в сторону:

– Ты связывался с Будковским? Так или иначе, его жена была освобождена. Неужели он не может помочь тебе в этой ситуации?

– Ольга к нему не вернулась. Где она прячется, я не знаю. Но надо отдать Будковскому должное, деньги он положил на счет и, по моей просьбе оформив пластиковую карту, передал ее Лолите. Недавно его убили. Взорвали в собственной машине у собственной дачи.

– Мама дорогая! – взвыла я. – Неужели на той, где дизайнерствовала наша Джин-Тоник? Ей случайно удалось избежать этой поездки… Или не случайно?

Мы с Наташкой в ужасе переглянулись. Затем она встала, задернула шторы на окнах, накинула на дверь крючок и с подозрением посмотрела на батареи. Скорее всего, газового отопления.

– Кажется, она сказала, что у нее приболел отец, собиралась поехать к Будковскому позднее. Но его мобильник почему-то не отвечал, а потом Тоник узнала о трагедии, – промямлила я.