Шрифт:
Маттизон.
И наконец придет обещанный день. Под новым небосводом раскинется новая земля! И мы обретем единство с Ним, Ибо Он возродится в нас самих.Бокельзон.
Аминь!Маттизон. Братья, я, как апостол анабаптистов, именем Господа нашего вступаю во владение Мюнстером. Разойдемся же по городу и будем читать на площадях Евангелие, проповедуя наше священное учение повсюду, дабы воздвигнуть в этих стенах Царство Божие. Слава Всевышнему!
Остальные. Слава Всевышнему!
Маттизон, Крехтинг, Ротман, Винне, Клоприсс и Штапраде уходят.
Бокельзон. Да будет так! Дрожи, расположенный в Вестфалии Мюнстер! (Взбирается на навозную тачку.) Иди сюда, народ! И пусть мой ораторский дар подействует на вас так же сильно, как и вид ревущего льва.
Входят котельщик Лангерман и сапожник Фризе.
Фризе. Такое чудесное утро, такой воздух — и на тебе: на земле куча покрытого пылью дерьма.
Лангерман. Lutum et pulvis. [20] Я обучался наукам.
Фризе. Вам, Лангерман, пришлось приложить усилия, чтобы стать котельщиком.
Лангерман. Я был вынужден бросить учебу, сапожник Фризе. Я слышу голоса.
Фризе. Такое нынче со многими происходит.
Лангерман. У меня в голове все время что-то есть. То ли звезда, то ли дерево с ветвями, плодами и листьями. Понятно?
20
Дерьмо и пыль (лат.).
Фризе. Нет!
Лангерман. От всего этого такой грохот в ушах стоит. (Настораживается.) Слышите?
Бокельзон храпит.
Фризе. Опять грохот?
Лангерман. Да нет, храп!
Фризе. Эй, стража! Тут кто-то лежит в тачке и спит.
Входит стражник.
Стражник. Этот человек подлежит аресту. Статья двадцать четвертая. Пребывание в непотребных местах. Навозная тачка именно таковым и является.
Бокельзон. Слава Всевышнему!
Лангерман. И ныне, и присно, и во веки веков!
Стражник. Вы арестованы.
Бокельзон. Люди, где я?
Фризе. Перед моим домом, у ворот Эгидия.
Бокельзон. Я хотел узнать, в каком городе?
Лангерман. И ныне, и присно, и во веки веков!
Фризе. Он сам не знает, где он.
Стражник. Вы в Вестфалии, в Мюнстере.
Бокельзон. А какой нынче год от Рождества Христова?
Стражник. Мы полагаем, что тысяча пятьсот тридцать третий.
Бокельзон. Благодарю Тебя, Господи, за то, что Ты так поступил со мной. (Простирает руки.)
Стражник. Имя?
Бокельзон. Иоганн Бокельзон.
Стражник. Происхождение?
Бокельзон. Благородное. Я внебрачный сын деревенского старосты Бокеля фон Гревенхагена.
Стражник. Откуда прибыли?
Бокельзон. Из Лейдена, что в Нидерландах.
Стражник. Профессия?
Бокельзон. Сперва я был подручным у портного, затем трактирщиком, после чего заделался владельцем небольшого, но вполне приличного публичного дома и, наконец, стал членом палаты риторов, автором нескольких шванков, после чего подался в актеры.
Лангерман. И ныне, и присно, и во веки веков!
Фризе. Актер.
Стражник. Итак, профессия: вагант.
Бокельзон. В имперских городах и в столицах Германии я исполнял роли великих героев мировой литературы и даже сыграл несколько отрывков перед самим его преосвященством епископом Минденским, Оснабрюкским и Мюнстерским в его летней резиденции Ибурге.
Стражник. Судя по вашему внешнему виду, он не взял вас к себе на службу.
Бокельзон. Когда я закончил, его преосвященство прямо-таки бросились мне на шею и, когда я исполнил роль несчастного царя Эдипа и на генеральной репетиции, воскликнул: