Шрифт:
Э. Пока ты, голодный, всю ночь не отходил от меня, она время от времени захаживала в кухню чего-нибудь поесть, насколько я ее знаю.
А. Это неправда.
Э. Стратегия. Перед тобой она хотела разыграть униженную, а меня хотела уморить голодом. Не будем на нее за это сердиться. Я провел много счастливых часов на кухне, пока она спала, а она-то воображала, что офицер не переступает порога кухни.
Курт дает Алисе спичку.
Э. Ты куришь?
А. Уже давно.
Э. За полковника.
Эдгар пьет.
А. Ты хорошо отдохнул.
Э. Сам удивляюсь. Присаживайтесь.
Алиса и Курт не двигаются.
Э. Немного курочки, моя милая?
А. Спасибо.
Э. Холодного ростбифа, мой славный?
К. Нет.
Э. Где это вы так долго пропадали?
А. Мы осматривали крепость.
К. Необычайно интересно.
Курт облокачивается на буфет.
Э. Шедевр оборонного искусства. Вам ведь не помешает, если я буду дальше наслаждаться этими деликатесами.
К. Абсолютно нет.
Э. Каждый наслаждается по-своему. За полковника!
Эдгар пьет.
А. Он телеграфировал?
Э. Ты ждешь телеграмму?
А. Я ему телеграфировала, что ты присвоил двадцать пять тысяч крон.
Э. Как ты выведала?
А. Проще простого.
Э. Мило с твоей стороны засадить меня в тюрьму.
А. Твои проблемы.
Э. Наши проблемы.
А. У меня нет двадцати пяти тысяч в банке.
Э. У меня тоже. Их присвоил себе полковник. Не то чтобы присвоил… У того, кто так, как полковник, служил Отечеству, не могут совпадать все счета. Бесчеловечно было бы требовать этого. Я давно хотел указать ему на дефицит. Своей телеграммой ты ему об этом напомнила. Это сильно на него подействует.
А. Ты солгал мне.
Э. Н-да. Добрый полковник. Следствие по моему делу повлекло бы за собой следствие по его делу, а поскольку такое следствие с политической точки зрения недопустимо, ему ничего не остается, как продемонстрировать мне свою признательность.
Стучит телеграф.
Э. Телеграф уже стучит. Слышишь? Мне присвоили чин майора.
К. Наконец-то добился.
Эдгар сворачивает салфетку.
Э. Слишком поздно. Мой дорогой Курт, моя дорогая Алиса, состояние моего здоровья наводит на серьезные размышления.
А. Я думала, ты опять совершенно здоров и проживешь еще двадцать лет.
Э. Профессор из города другого мнения. Я проживу всего несколько месяцев.
А. Ах.
Э. Я стою на пороге вечности.
А. А наш развод?
Э. Какой развод?
А. Ты подал в городе прошение о разводе.
Э. Ерунда.
А. Ты торжественно заявил об этом.
Э. Правда? Наверно, я пошутил. Подумай о наших детях.
А. Не смей говорить о наших детях.
Э. Почему же не поговорить о наших детях? Я беседовал с Юдифью в городе, она призналась мне в тайной помолвке с внуком пастора Нильсена, ей по плечу роль пышной попадьи, а наш мальчик, слава Богу, выдержал экзамен, не блестяще, но выдержал. Вынеси еду.
А. Нет.
Э. Разве ты не рада за наших прекрасных детей?
А. Ты подл.
Э. Н-да. Я рассказал тебе историйку, а ты была так подла, что мне поверила.
А. Курт, мы уходим.
Э. Вы остаетесь.
Алиса поднимается.
А. Умирай или живи, мне все равно. Курт любит меня. Мне нечего больше делать в твоей тюрьме.
Э. Одно признание, Алиса: я притворился давеча, что упал в обморок.