Шрифт:
Государственный гимн окончен. Филей и Деянира уходят направо.
Геркулес садится на помост. Тантал усаживается рядом с ним.
Тантал. Вот так. Дело сделано. (Достает из складок своей одежды бутылку водки, пьет, снова прячет ее.) Публика вела себя вяло. А ведь гири стоят бешеных денег.
Геркулес (сухо). Гонорар, прошу вас.
Тантал. Конечно. (Вынимает бумажник и протягивает деньги.)
Геркулес (угрожающе). Директор Тантал!
Тантал. Маэстро?
Геркулес. Мы договорились о том, что будет пятьсот.
Тантал. Ну?
Геркулес. А тут пятьдесят.
Тантал. Вечерняя касса пуста, дорогой.
Геркулес. Но ведь цирк был переполнен!
Тантал. Контрамарки, маэстро, бесплатные контрамарки. Без них зал не набьешь, да и те, что пришли, хотели поглазеть на нового глотателя огня. То, что и он провалился, — одна из тех трагедий, из-за которых мир идет ко всем чертям. К счастью, у меня есть еще эта голая танцовщица. Вам бы такие овации — цирк просто шатало. На одних поклонах и гирях далеко не уедешь. Это каждый может. У нынешнего культурного человека более высокие запросы. Но вот если вы согласитесь выступить против других атлетов, я мог бы подобрать десяток-другой противников. А кроме того, в моем зверинце есть носорог — роскошный экземпляр! Вот бы вам его выжать! Семьсот драхм за вечер я вам гарантирую. На настоящее искусство я не скуплюсь. А теперь отдайте-ка мне назад этот золоченый венок. По договору он вам не положен.
Геркулес. Пожалуйста. (Робко отдает Танталу лавровый венок.)
Тантал. Спасибо. (Уходит налево.)
Геркулес взваливает на плечи огромные гири.
Геркулес. Самое важное, что сегодня вечером соберется верховная комиссия по уборке. (Уходит с гирями налево.)
Сцена почти пуста. Только навоз окончательно утвердился. Из него чуть выступает помост.
Он без занавеса, одни голые доски. Справа куча лохмотьев — это изодранный шатер Геркулеса.
Перед помостом — потухший костер с котлом.
Впереди слева — чаша с черной кровью.
Из глубины справа выходит Полибий.
Полибий. Понимаю вас, дамы и господа. Вы не находите слов. Все наши высокие представления о Древней Греции рухнули. И правда: зло подшутила над нами наша любимая античность. Победителем вышел навоз. Вот он курится. Окончательно и бесповоротно. Так уже бывало и в другие исторические эпохи. Теперь он постепенно добрался и до нас. Поглотил скалу, подгреб под себя деревья, затопил серебряный ручеек и, несмотря на то что Геркулес победил несколько десятков профессиональных атлетов, а потом справился с мамонтом и нокаутировал гориллу, — несмотря на все это, государственный цирк Тантала потерпел полный финансовый крах. Прогорел почтенный храм искусства. (Продрогший, усталый, присаживается к костру, мешает половником в котле.) Бобов тоже нет, одна водица. Директор Тантал сбежал ночью в Сиракузы. Геркулес так и не увидел своего гонорара. Надежда на уборку окончательно рухнула, комиссии разрослись, как грибы. Одним словом, полная катастрофа. (Пробует суп из половника.) Отвратительная бурда. Доказательство того, что мы подходим к кризисной точке нашей истории. Уже почти подошли. А вышел я к вам вовсе не для того, чтобы еще раз напомнить о своем ничтожестве. Вздор. Чистая трагедия — поле деятельности только для начальства. Личному секретарю в ней делать нечего. А вот мой шеф себя обессмертил. В его попытке очистить нашу планету от дерьма есть что-то трогательное. Что-то грандиозно-наивное. А вот наши начальники со своими экспериментами… Жизнь — не поэзия, дамы и господа. Справедливости в ней не ищите. И меньше всего поэтической. Кто хочет ее добиться, достигает прямо противоположного. Кто настаивает на своих правах — гибнет. Вот я, например, ничего, кроме своих кровных заработанных денег, не добивался. А ведь из-за этих несчастных грошей мне пришлось согнать Геркулеса с небес, сквозь землю, в ад. И, главное, зазря. Совершая свой последний подвиг — двенадцатый, — он бросит меня в туманностях преисподней. У берегов Стикса. Просто-напросто забудет меня там. Я обращаюсь к вам снова, дамы и господа, только из любви к исторической правде. Как невероятно это ни звучит, но я должен предупредить вас, что дело принимает еще более зловещий оборот.
Из глубины слева выходит Геркулес. Он озадачен.
Геркулес. Полибий!
Полибий. Высокочтимый маэстро Геркулес?
Геркулес. Куда-то пропал шатер Деяниры. И твой тоже.
Полибий. Здесь были судебные исполнители. Они оставили только ваш шатер. Элидийки защищали его с остервенением.
Геркулес. И чашу с черной кровью.
Полибий. А на что она им?
Геркулес. Кровь можно вылить. У Деяниры сегодня свадьба в доме Авгия. С Филеем. (Присаживается к костру.) Холодно.
Полибий. Холодно.
Геркулес. Как на Олимпе.
Полибий. На пороге зима.
Геркулес. Я обнаружил в навозе пещеру. В ней можно спать.
Полибий. К счастью, я нашел эту телячью шкуру. Она греет.
Геркулес. Там еще есть бобы?
Полибий. Пресная вода с одной морковкой.
Геркулес. Приятного аппетита.
Полибий. Приятного аппетита.
Едят суп. Из глубины справа выходит батрак Камбиз, присаживается к костру.
Камбиз. Замерз, как собака.
Геркулес. Северный ветер.
Полибий. Налить тебе тарелку? На редкость вкусная водица. (Протягивает ему половник.)
Геркулес. К сожалению, я уже съел единственную морковь.
Камбиз пробует суп.
Камбиз. Видно, вы оба вконец обнищали.
Геркулес. Временное явление.
Полибий. Рано или поздно мы всегда выбираемся из беды.
Камбиз. Я пришел с вами проститься.
Молчание.
Геркулес (испуганно). Проститься?
Камбиз. У меня больше нет мочи…
Геркулес. Что это значит?
Камбиз. Работа была сверхчеловеческая.
Геркулес. Ты оставляешь меня на произвол судьбы?