— Дай, — уверенно ответил он.

— Чего дать? — не понял я.

Честное слово, он посмотрел на меня как на идиота.

— Дай, — повторил он.

Ну естественно. Единственное слово, которое он может выговорить полностью. Как я мог забыть, что это Малфой?

— Есть?

Мотание головой.

— Пить? Чаю? — продолжал допытываться я.

— Ча, — усиленное кивание.

Я поднял его и посадил на стул.

— Посиди смирно, я сейчас сделаю.

Естественно, стоило мне отвернуться, чтобы поставить чайник, как он сполз со стула, открыл ближайший шкафчик и вытащил оттуда пакет с изюмом — разумеется, немытым — и потянул в рот.

— Фу, Драко… то есть, фу, Тони, он грязный. Отдай сейчас же, — сказал я и протянул руку.

Никакого эффекта.

— Дай, пожалуйста.

Тот же результат. Я не выдержал, применил силу и отобрал пакет.

— А-а-а!

— Будешь реветь, отшлепаю. И не думай, что я этого не сделаю.

Рев моментально прекратился.

— Ну, вот и умница. Подожди, сейчас все будет.

Через десять минут надутый Драко Малфой сидел у меня на коленях и пускал слюни в чашку с чаем. Я с тоской думал о том, что до конца каникул еще целых три недели.

Мерлин, как я ненавижу идиотов! В особенности тех, кто лезет не в свое дело. Ну кто, кто просил этих дурацких авроров врываться с криками ко мне в лабораторию? Ловили бы себе моего отца — я-то тут при чем? Но нет, эти кретины просто не в состоянии не сунуть свой нос, куда не надо! И если они не понимают, что попадание любого заклятия в котел приводит к непредсказуемым результатам, я могу только удивляться, почему они все не поубивали друг друга еще в процессе обучения.

И вот, пожалуйста: я, семнадцатилетний Драко Малфой, нахожусь в теле двухлетнего младенца и не в состоянии даже выговорить половину букв английского алфавита. Я уже не говорю про неспособность сдерживать элементарные физиологические реакции.

Дальше — больше. Найду того гада, который решил, что мне пойдет рыжий цвет, — убью к Мордредовой матери. Сво-ло-чи!

И, что хуже всего, нянькой ко мне приставлена эта гриффиндорская зараза — Гарри, Гадес его задери, Поттер. Который ласково заглядывает мне в глаза и спрашивает, не хочу ли я чаю! И тут же угрожает физической расправой, пользуясь моей беспомощностью. Как будто от двух немытых изюминок кто-то умер! Лицемер несчастный.

Кто, интересно, ему сказал, что меня зовут Антонием? Мой обожаемый крестный, не иначе. Который, скорее всего, «забыл», как я ненавижу это дурацкое имя, а уж тем более сокращение от него.

Не отзываться, что ли? Хотя это может дать нежелательные результаты. Вряд ли Северус станет присматривать за мной постоянно, а без него Поттер может сделать со мной что угодно…

О, придумал. Буду звать Поттера «Гарри»… или уж как там получится произнести. Пусть они понервничают. «Джеймса» мне, кстати, все равно не выговорить.

Интересно, они что, не понимают, что я все понимаю? И что не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что взрослые сыновья с неба не сваливаются? Джеймс, как же…

Да за кого они меня принимают?!

Ах, да. За безмозглого двухлетнего сопляка.

Можно, я кого-нибудь убью, а? Нельзя? Я так и думал. Ну и ладно. Тогда я никому не покажу, что я все понимаю. В конечном счете это может даже оказаться забавным.

Ох, что-то мне спать хочется…

Рыжий Малфой — невозможное, анекдотическое зрелище. Я опускаю его на пол и с трудом сдерживаю смех, глядя, как это юное чудовище обследует комнату. Однако времени на него у меня нет совершенно: вероятно, это последний раз до конца лета, когда у меня есть возможность переговорить с кем-нибудь из Ордена лицом к лицу.

— Присмотри за ним, — говорю я Поттеру. Тот смотрит на меня обиженными глазами щенка, которого неожиданно пнул обожаемый хозяин. — Я тебе потом расскажу, если будет что-нибудь важное, — со вздохом прибавляю я.

Поттер кивает и без дальнейших споров выходит в коридор вслед за Драко, которому гостиная, по-видимому, уже наскучила. На лице Артура читается плохо скрытое изумление. Ну вот, теперь в Ордене начнут поговаривать, что я чем-нибудь опоил и околдовал мальчишку. А уж сколько будет шума, когда они узнают о нашем с Элис романе… Впрочем, эти проблемы будем решать по мере поступления. Я запираю дверь гостиной и приглашаю гостя сесть.

— Альбус просил мне что-нибудь передать?

Артур торопливо извлекает из внутреннего кармана пиджака два кольца: мужскую серебряную печатку с хризолитовой змеей и витое женское кольцо с каким-то крупным фиолетовым камнем.