— Для таких сильных возмущений в магическом фоне ты слишком юна, — сказал он. — Кто тебя учил?

— Никто, — сглотнув, ответила я.

— Старый хрыч Гвенн? — приподнял он одну бровь. — Растил себе замену? Ничего, я еще разберусь с ним и всеми остальными зазнавшимися идиотами…

— Ничего не он! — вскрикнула я, пугаясь представившейся картины. Что беззащитные друиды со своими посохами и мирной земной магией смогут сделать против отряда фоморов? — Я самоучка, меня никто не учил, я вообще не знаю, кто этот Гвенн!

Ворон прищурился:

— Тебя поймали недалеко от Дубрав. В землях сидов. Что ты там делала?

— Заблудилась, — нагло соврала я. — Гуляла и заблудилась.

— Можешь не стараться лгать. Логично предположить, что ты пошла просить помощи у друидов и Туата-де-Дананн против фоморов. Ты и вся эта твоя странная шайка… Не понимаю, что вас всех связывает… Тиарн Киаран и его сестра-друидесса, элийский моряк, ичири-воровка, пират, горская дикарка, крестьянин… И ты. Кто ты такая?

— Да я никто, я всего лишь бедная сиротка из приюта… — пролепетала я, пытаясь расхрабрится. Блин, откуда он знает нас всех? Магией какой следил? Но про талисманчики он, видимо, ничего не знает.

— Я велел Атрейону поймать Лианель Лиэсскую, знатную девушку благородного происхождения. А он приволок мне бедную сиротку с сидским мечом, и клянется, что твоя кровь гораздо сильнее крови друидессы. Я сам ощущал силу твоей магии, от нее эхо звенит по всему Хай Брасилу. Кто ты такая? Как тебя зовут?

— У Атрейона спроси, — перепуганно вякнула я.

Он поднялся и одним движением схватил меня за горло. Я даже пискнуть не успела. Подтащил меня поближе к свету из окна, у меня ноги болтались, больно, воздуха не хватает… Ой, блин…

— Мне не дерзят, девочка, — произнес он спокойно, словно и не держал меня на весу, а я не маленькая, хоть и худая, но довольно высокая. — Кто ты?

— Аннис, — прохрипела я, вцепившись обеими руками в его руку.

— И всё? — ухмыльнулся он и заглянул мне в лицо.

Я увидела, как он побледнел. Прямо на глазах, мгновенно. Шумно втянул воздух. И так отшвырнул меня на кровать, что из меня дух чуть не вышибло, аж со стены, об которую я ударилась, штукатурка посыпалась.

— Аннис… — прошипел он, сжимая руку в кулак, а другой стискивая свой жезл. — Аннис Арвайд, дочь Рианнон.

Я судорожно кашляла, скорчившись на кровати и держась руками за горло.

— Аннис Арвайд, — повторил он. — Шестнадцать лет я думал, что ты мертва. Копил силу, собирал знания… Был безродным изгоем, я, который должен был быть князем. Голодал, ходил в обносках, замерзал в сугробах, пока не научился правильно использовать свой дар… И тогда я вернулся, чтобы занять свое законное место на троне Арданнона!..

— Только что говорил о княжестве, — прохрипела я.

— Если убить Лаоклана и его сына, трон по закону мой, — усмехнулся Ворон. — Я, Фебал Арвайд, буду королём, как и должно быть! И ты мне в этом поможешь!

— Ага, держи карман шире, — удивлённо сказала я. — Может, ты и дядюшка мне, но это не значит, что я тебе помогать буду. Совсем того, что ли? Ты же моих маму и папу убил!

— Я не хотел смерти Рианнон! — вскрикнул он, отшатываясь. — Я хотел, чтобы ее вместе с ее ребенком выкрали! Я хотел, чтобы сдох только этот Брайс, тварь проклятая, ублюдок безродный, посмевший прикоснуться к Рианнон!

— Почему? Зачем всё это? — едва сумела выговорить я. — Неужто только из фамильной гордости?

— Я любил ее! — крикнул Фебал Арвайд. — Ты не понимаешь, я ее любил, единственное существо, которое было мне дорого! А она выбрала какого-то ублюдка-гвардейца из королевского полка. Она убежала из дома, когда ей было всего пятнадцать, спуталась с ним… о, проклятье… я ее так любил… — он схватился за голову, вцепился в эти золотые волосы, так похожие на кудри Лианель и Рианнон.

— Она же была твоей родной сестрой… — прошептала я одуревше.

— Ну и что! Мы могли уехать в Иннис-ир-Рануи, где издревле братья женятся на сестрах, мы были бы там так счастливы… Ты могла бы быть моей дочерью… Я потому и хотел, чтобы ее украли вместе с тобой, чтобы она не плакала по тебе, я бы тебя вырастил…

— Не от твоей любви ли она убежала… — сдавленным голосом сказала я. — Это… это безумие… Ты сумасшедший!

— Она тоже так говорила… И наши отец с матерью прокляли меня, отреклись от меня, приняли этого бастарда! Даже имя ему наше родовое дали! А меня… Меня держали в тюремной камере, судили, покрыли позором мое имя!..

— Сам ты покрыл позором свое имя! — крикнула я, не выдержав.

Эта скотина, этот псих больной, приставал к моей маме, совсем еще девочке тогда… Может, даже изнасиловать успел, пока всё выяснилось… И еще несчастненького тут, обиженного жизнью из себя строит!