– Я тогда не хотел. Взбесила сильно. Не будешь со мной спорить, будем в мире жить.

– Я не тень.

– Нет. Не тень, хотя порой на нее похожа. Иногда ты становишься яркой, но потом вновь тускнеешь.

– Навалилось много всего.

– Проблемы будут всегда, но это не значит что нужно так хандрить, как это делаешь ты.

– А что бы ты делал на моем месте?

– Честно? Хитрил бы. – он допил чай. – Пойдем отдыхать?

Я только кивнула. Еще часов восемь вечера. Все еще жарко. Я лежала на диване и смотрела перед собой. Закрыла глаза. Только слезы продолжали течь по щекам. Потом вроде задремала.

– Как же мне тебя вернуть к жизни? – услышала я слова Олега. Он тяжело вздохнул. Я же уснула.

В понедельник мы заключили с ним договор. Он подсунул мне расписку, в которой говорилось, что я взяла у него деньги в размере четырехсот пятидесяти тысяч. Мол, если решу сбежать от него, в суд подаст. Через год расписку порвет. А если не порвет? С другой стороны, какая разница?

Я договорилась о выходных. Потом нужно будет отработать четыре смены подряд. Не привыкать. Потом мы провожали Марину. Аж в аэропорт. Я там каким была боком? Не знаю. Но поехала вместе с ними. Дни были похожи один на другой. И жара перестала надоедать. Стало просто все равно. Тускло, серо и все равно.

Мы уже собирались на следующий день поехать в отпуск. Я закончила смену. Олег не пришел встречать, как обычно, это делал. Червячок волнения шевельнулся в душе. Я быстро пошла домой, стараясь не задерживаться. В квартире было тихо. Из комнаты Олега виднелся свет. Я осторожно приоткрыла дверь. На диване лежала малышка. Наверное около годика. Светлые волосы рассыпались по подушке. Курносый носик сопит. Маленькая такая. Олег сидел за столом, обхватив голову руками. Постаревший. Глаза тусклые. Перед ним стояла бутылка водки. Стакан налит до краев.

– Что случилось?

– Ирку взяли. В квартире большая партия наркоты была. Эта дура ею торговала. А вместе с наркотиками нашли малышку. Она даже не сказала нам, что у нее ребенок. – сказал он.

– Это повод чтоб напиться. Дочку потерял, внучку приобрел. Самый повод. – я села на пол, рядом с малышкой.

– Ты знаешь, что ты заноза?

– Мне пить не разрешаешь, а сам как повод нашел, так в бутылку. Что за пример подаешь подрастающему поколению?

– Это кому?

– Внучке. Каково ей? Мать наркоманка, дед алкаш. Самое то.

– С огнем играешь.

– Я правду говорю. Хочешь ударить? Ударь. Напейся и разгроми все. Малышку напугай до заикания. – Олег поднялся. Думала правда ударит. Нет взял бутылку и стакан. Ушел с ними на кухню. Вернулся минут через десять с чаем и бутербродами. – Она симпатичная.

– На Ирку похожа.

– Что будешь делать?

– Надо завтра со следователем переговорить. Сегодня я был не в состоянии. От этого и плясать будем.

– Могу дать номер адвоката. Берет много, но хорошо работает. – предложила я.

– Посмотрим.

Глава 21.

Плач. Кто-то плакал. Я разлепила глаза. В рассветных сумерках малышка сидела на диване и плакала. Я поднялась с матраса, на котором мы спали с Олегом. Точнее он на нем спал, а мне небольшой кусочек остался, что был на границе с полом. Я поправила свою ночную рубашку. Олег дрых. Я вообще-то тоже спать хотела, а не с мелкотой заниматься.

– Ты чего ревешь? – я подошла к ней.

– Мама. Где? – спросила она. Я с трудом разобрала, что она сказала. И что мне нужно было ответить?

– Скоро приедет.

– Когда? – спросила она, подняв на меня заплаканные глаза.

– Скоро. Пойдем я тебя умою. И в туалет наверное сходить надо. – взяв ее на руки, сказала я.

Ребенок оказался в памперсе, который был переполнен. Эту гадость мы с ней сняли. Заодно сполоснула ее. Все тело в потничке. Ну с этим мы справимся. Смазали опрелости кремом. А вот памперсов новых мы с ней не нашли. Видимо Олег их не купил. Пять утра. Ребенок спать не хотел. Вместо этого ребенок хотел есть. Ладно, Олега будить я не стала. Вместе с малышкой я пошла варить кашу. Вроде ничего сложного нет. Ага, кто так считает, тот не варил кашу с маленьким ребенком, который явно не знает, что такое горшок. Или это на нервной почве?Ладно, справились. И кашу мы с ней сварили и пол вымыли. Только малышка не умела ложкой пользоваться. Мне пришлось ее еще и с ложечки кормить. До такой степени накормились с ней, что в каше была и вся ее мордашка и кофточка,а еще почему-то волосы. Потом я поняла почему, так получилось. Стоило мне отвернуться, как она запускала ладошку в тарелку и хомячила прямо из нее, а когда я поворачивалась, так размазывала кашу по волосам.

– Что делаешь? – на кухню вошла мама, сонно зевая.

– В дочки-матери играю. Вон какая кукла. И плачет, и смеется, и даже на горшок ходит. Хотя нет. На горшок пока не ходит. Но мы над этим поработаем еще. Правда, малышка?

– Да. – уверенно ответила она.

– И откуда у тебя такая кукла?

– Мама. – ответила мелкая.

– От мамы. Так малышка? – перевела я.

– Да. – четкое такое и звонкое.

– Вот так. – убирая тарелку, ответила я.

– Одного не могу понять, тебе это зачем? – спросила мама, наливая кофе.