раскрыты. Я замер, обернувшись, и увидел, что в его глазах нет враждебности. Его глаза

блестели от радости, он любовался мной.

Я перестал бежать и сел в углу площади. Парень сел в ее центре. И я заметил, что он

восхищается мной.

Я бросил голову рыбы на землю и начал поздний завтрак. Парень начал есть хвост

рыбы, который принес. Как и я, он опустил еду на пол и ел на четвереньках. Прохожие,

казалось, были жутко удивлены тем, что делал парень. Я даже смутился.

Я зевнул, парень тоже открыл рот. Я почесался задней лапой, он повторил движение.

Я улегся, и парень тоже лег.

Каким он был странным! Он не просто восхищался мной, он хотел быть таким, как я.

Он копировал мои движения и, казалось, хотел приблизиться.

Я был восхищен. Это выглядело красиво.

Не все люди были неуклюжими. Он выгнул спину, потянувшись, а потом поднял в

воздух передние лапы и пошел на задних.

Он был неопрятным, но пытался вести себя как красивый кот. Это не удивляло.

Потому я позволил ему и дальше наблюдать за мной. Он три часа смотрел на меня и

повторял ми движения.

* * *

Спина чесалась, и я развернул тело. Парень тоже потер спину о землю. Отгоняя мух,

парень потряс хвостом, прикрепленным к его поясу.

– Нья-о.

– Нья-о, - повторил парень мой вопль.

Парень был настроен решительно в изображении кота. Я был восхищен этим, но при

этом немного разочарован его поведением.

Он повторял мою позу, но не так красиво, как я. Спина была плохо выгнута,

конечности двигались непонятно, голос оставался человеческим.

Я ощущал отчаяние парня. Чего-то ему не хватало.

Он оставался человеком. Он не мог стать котом. Я видел, что он никак не мог

обрести грацию и красоту кота.

Я подумал, что у него ничего не получится. Я показывал движения, но парень не мог

быть котом.

Уже садилось солнце, близилось время ловли рыбы, а он все еще не мог показать мне

достойные движения. Я ощутил недовольство, когда парень перестал подражать мне.

Я растянулся на земле и посмотрел на небо.

– Нья, плохо дело. Я все еще новичок, - пробормотал сонно парень.
– Не переживай,

учитель, нья.

Я обрадовался. Он был не глуп. Он видел, что еще не в лучшей форме, ему было

куда расти.

Он еще мог стать котом. Если не утратит решимость.

Я был рад в душе. Я отвернулся от парня и побежал к мусору.

Мышка в поисках

Через час после рассвета в Храме Всех небес начиналось богослужение.

В центре церкви была большая площадь, где стояла большая статуя Святой Одного

цветка. Каменная статуя смотрела на храм много сотен лет, но на ее поверхности не было

ни царапины.

Перед статуей опустилось около трехсот женщин. Они принесли искусственные

цветы к ногам статуи.

В первом ряду было видно Мору Честер, главу Храма.

За ней стояли другие Святые - Асурей, Святая Льда; Вейлин, Святая Соли; Ленель,

Святая Огня; Ролония, Святая Свежей крови. Эти Святые были хороши в бою, их считали

кандидатами на становление Героями.

За ними стояли Святые, что были не так хороши в бою, например, Святая Медицины

Тоула.

Остальные женщины были монахинями. Они не стали Святыми, так что служили

нынешнему поколению Святых.

Никто не говорил. Никто ничего не желал, стоя у статуи. Этот ритуал был связан с

молитвой, что они сделают все во имя Святой Одного цветка.

Прошло много времени.

Мора прозвенела в колокол, и Святые с монахинями встали с цветками, прижатыми к

груди. Но тут Ролония уронила цветок. Он упал и откатился в сторону от нее.

– Ой-ой-ой, - Ролония поспешила в панике поднять цветок.

– Роло-чан, успокойся.

– Ох, простите. Простите.

Вейлин похлопала Ролонию по плечу. Асурей только пожала плечами. Они

привыкли наблюдать такое в Храме.

Но никто из них, ни Мора, ни Асурей, ни другие Святые или монахини, не знал, кто