– Не переживай из-за их слов. Они говорят глупости, ведь не знают, что ты сильнее

принцессы.

Месяц назад прошел фестиваль боевых искусств. И в финале Голдоф проиграл

Нашетании. Фарна высмеивал поражение Голдофа.

– Это не имеет значения, - сказал Голдоф.

– Вот и славно, - улыбнулся Газамар.

Раз в год представители рыцарей, служащих королевской семье, мерялись силой с

представителями ордена Уракоса.

Раньше королевскую семью представлял Газамар, но в этом году роль доверили

Голдофу.

– Я пойду.

Голдоф прошел во двор, и рыцари тут же повернулись к врагу. Рыцари Уракоса тоже

были в Пиене, но были лишь союзниками для рыцарей Газамара, оставаясь при этом

потенциальными врагами.

– В этом году впервые прибыл Голдоф-доно. По слухам...
– граф Уракос принялся

что-то говорить, но вопли женщин, доносящиеся из окон, заглушили его.

– Это он! Он! Голдоф-сама!

– Сильный... смелый... красивый...

– Голдоф-сама, прошу, посмотрите сюда!

Граф Уракос нахмурился от этого шума. Газамар невольно посмеивался.

Девушки выглядывали из окон, махали Голдофу. И хотя бой еще не закончился,

многие из них бросали Голдофу венки цветов.

Газамар с завистью отметил, что его так в том году не принимали.

– Я, Голдоф Ауора, страж жизни принцессы Нашетании, на поле боя прибыл. Я еще

молод. Попрошу это учитывать, - отчеканил Голдоф, проходя к противнику уверенным

шагом. Он не замечал вопящих девушек.

Глядя на двух рыцарей с копьями, Газамар решил, что бой протянет не больше пяти

секунд. Голдоф легко выбьет копье Фарны.

Граф Уракос приказал начать бой.

Сражение закончилось через пять секунд. Газамар угадал результат.

Женщины вопили. Букеты цветов летели к Голдофу, а тот вернулся к Газамару,

словно ничего не произошло. Он уже покидал двор, но что-то стукнуло по его шлему с

рогами. Свиток с красной лентой. Это точно была записка с признанием в любви.

– Голдоф-сама! Прошу! Прочитайте о моих чувствах, пожалуйста!

Девушка в платье махала рукой. Голдоф прошел дальше, и свиток упал на землю.

Голдоф даже не посмотрел на даму.

– Холодный! Жестокий! Ах... но... Голдоф-сама в своем репертуаре...

Газамар улыбнулся, вопли девушки раздавались за его спиной.

* * *

Той ночью в замке Газамара с Голдофом угощали небольшим пиром. Голдофу

приносила еду только одна служанка. Другие обслуживали остальных за столом.

Граф Уракос к этому времени должен был напиться бамбукового сакэ, а его рыцари

стать открытее. Так Газамар себе представлял ситуацию у них.

Газамар почти лежал на диване.

Голдоф сидел на стуле, полуобнаженный, в его руке был серебряный кубок с вином.

Служанка наносила мазь на его плечо. Рана там была получена не сегодня. Это был след

от сражения, прошедшего десять дней назад.

– Как твоя рана?

– Не беспокоит. И уже почти не болит.

Служанка склонилась над плечом Голдофа и нежно втирала мазь, сделанную Морой,

Святой гор. На лице девушки был заметен слабый румянец.

Рука девушки осторожно касалась кожи Голдофа. Газамар заметил, как высоко

вздымается ее грудь от волнения.

Девушка закончила перевязывать плечо, и Голдоф тут же надел тунику. Он сказал

девушке, что она может идти. Газамар улыбнулся и сказал:

– Что ж ты такой холодный? Рупирия-чан хотела бы побыть с тобой немного.

– А? Ну, я была бы не против...

Газамар веселился, а девушка вздрогнула, не ожидая такого. Она с надеждой

посмотрела на Голдофа. Тот сдался и сказал, что она может остаться.

– Так что, Рупирия-чан, понравилось сражение сегодня? Наверное, еще сильнее

влюбилась в Голдофа? Жаль только, что он такой холодный и вчера был, и сегодня.

– Н-нет, влюбиться в Голдофа-сама... я о таком даже не думала.

Девушка поспешила поклониться. Ее поведение изменилось. Ее лицо уже не было

красным, как яблоко.

– Нет смысла в меня влюбляться. Потому нет смысла и сидеть здесь, - тихо сказал

Голдоф. Он не выражал ненависть к девушке. Его лицо вообще ничего не выражало.

– Д-да. Прошу прощения, - девушка помрачнела и ушла. Газамар недовольно