со мной наедине?! Вот так вот!

Слушая вопли принцессы Савии, Газамар пожал плечами.

– Что ж... Что ты думаешь, Голдоф?

– Я не знаю.

Казалось, Голдоф уже потерял интерес к принцессе Савии.

* * *

На следующий день замок Уракоса покидали команды рыцарей Золотых крыльев,

они сопровождали многих женщин. И команда Голдофа тоже покидала замок.

Мужчины уходили хмурыми и злыми, а женщины были шумными и веселыми, как

вчера. Принцессы Савии нигде не было видно.

Газамар решил, что она была не из тех, кто долго злился из-за отказа.

Дорога была вымощена камнем. Голдоф уводил из замка вереницу всадников,

возглавляя их поход. Сидя в седле, Голдоф выпрямился, стараясь вести себя

величественно не хуже Газамара.

Люди города провожали его взглядами.

Для рыцаря даже ходьба была трудом. Он не мог показывать обычным людям

усталость. Еще пристальнее за тобой следили, когда ты становился главой ордена.

Через десять дней после сражения в замке Уракоса у соседа, графа Холта, состоялся

бой Голдофа с главой ордена Синего клыка. Три дня спустя, по просьбе Главного храма,

Голдоф сразился со Святой Грома. Оба раза Голдоф уверенно победил.

Порой Газамар помогал ему, но Голдоф старался выполнять всю работу главы.

Он спешил вернуться в столицу. Но пока что он не мог этого сделать. Сражения

Голдофа были бесконечными.

Десять дней спустя состоялась тренировочная битва между элитой Черных рыцарей

и наемниками. Все знали, что это не настоящий бой. Но проводить такие сражения

требовалось регулярно.

Считалось, что гражданские войны в Пиене остались в прошлом. Аристократы семи

домов, двенадцать орденов рыцарей поклялись в верности Нашетании. Король полностью

потерял власть. Люди верили, что время войн прошло.

Но ситуация в реальности была другой. Газамар знал, что граф Уракос подумывает о

независимости. Возможно, он даже планировал свергнуть королевскую семью. Ему

хватало ума скрывать амбиции.

Газамар был убежден, что стоит усилить рыцарей для случая, если начнется вражда.

Не только из-за Уракоса.

Остальные лорды тоже не могли подчиняться Нашетании искренне. А еще

оставались соседние страны, которые могли резко изменить свое отношение. Те короли

могли захотеть себе Пиену, и им нужно было готовиться к такому варианту развития

событий.

Они проводили эти сражения не зря. Никто не мог разбить рыцарей, когда их вел

Голдоф. И, если ползли слухи о слабости Пиены, они начинали действовать.

Голдоф продолжал сражаться, показывая силу королевской семьи. С этой задачей он

справлялся идеально. Показывая свою силу, пуская сплетни о своих победах, он

раздавливал непослушание в зародыше. Но из-за этого ему нужно было все время

показываться миру.

Все должны были видеть, что Голдоф Ауора - самый сильный, что его верность

королевской семье непоколебима. Они идеально исполнял свой долг.

– Ох...
– глядя на спину Голдофа, Газамар тихо вздохнул.

– Что-то не так, мастер?
– Голдоф тут же обернулся. Газамар тут же помахал рукой,

показывая, что это пустяки. Голдоф не углублялся в подробности, а перевел взгляд

вперед, сосредоточившись на миссии.

Но Газамар понимал ситуацию. Он не выполнил тайное поручение принцессы

Нашетании.

Руки с поводьями стали тяжелыми. Он понимал, что в замке его ждет выговор от

принцессы.

Мимо проехала карета. Там был или старший рыцарь, или богатый аристократ. Из

окна выглянула девушка. Увидев Голдофа, она помахала. Тот, как всегда, не

отреагировал.

Он не замечал такого. Газамар снова вздохнул.

* * *

Рыцари часто бывали на аудиенции у правителей Пиены. Обычно рыцарь опускался

на колено в двенадцати шагах от трона. Короля при этом окружала свита - стражи, слуги и

музыканты.

Рыцарю сначала даже нельзя поднимать голову. Нужно было смотреть на красную

дорожку перед собой, пока король не приблизится и не коснется плеча рыцаря скипетром.

Наконец, правитель начинал разговор с рыцарем, ведь тот первым заговорить не