Когда девушка закончила, она вдруг обнаружила себя рыдающей в объятиях Ворона.

– Тише, милая, все хорошо,– шептал ей Луффи, обнимая и баюкая в своих руках.– Вот так, плачь, все будет хорошо. Плачь, милая, и тебе станет легче.

– Милая…– Робин всхлипнула.– Меня никто так не назвал. Только мама, давным-давно.

– Я свою маму знаю только по нескольким фотографиям. Мама умерла родами, отдала свою жизнь за мою.

– И ты не плакал по этому поводу?

– Нет, конечно,– удивился Луффи.– Моя мама отдала свою жизнь, чтобы я родился и выжил, думаешь, она хотела бы, чтобы я плакал?

Робин подняла голову и провела ладонью по рассеченной, покрытой грязью и засохшей кровью щеке Луффи, большой палец коснулся его губ.

– Луффи, спасибо тебе,– улыбнулась Робин, позволяя себе обмякнуть в крепких руках. Почему рядом с ним ей так уютно? Почему она чувствует покой и защищенность? Почему ее сердце перестало грызть чувство одиночества.

– Ты не одна, Робин,– Ворон чуть прищурился, глядя куда-то вдаль, и решил во что бы то ни стало раскопать все на инцидент Охары. За этим стоит Правительство, Ворон не сомневается. И эти твари пожалеют о том, что вообще родились на свет.

Шею обвили тонкие руки, а минуту спустя Ворон услышал тихое дыхание. Робин уснула у него на руках, прильнув к нему.

– Вот где…– Ворон только вздохнул и поднял голову. Где-то там, наверху исчезли еще два Голоса, а потом прогремел страшной силы взрыв, отнявший еще один Голос. Похоже, ребята справились.

Комментарий к Глава 24 Следующая прода через пару дней

====== Глава 25 ======

Ташиги замерла при виде дозорных, окруживших улицу. Два десятка морпехов тут же взяли двух девушек в кольцо, наводя на них ружья или обнажая сабли.

– Чего застыла?– прикрикнула на нее Китти.– Нам нужно спешить!

– Это же предательница!– воскликнул один из дозорных, узнав Ташиги.– Схватите ее!

Дозорные с криками бросились на пораженно замершую Ташиги. «Почему?– билось в голове девушки.– Мы же были друзьями… а теперь они…»

– Атакуй же их!– крикнула Китти, но Ташиги так и стояла, не в силах поднять меч на бывших сослуживцев. Ташиги не могла пошевелиться, а в глазах стояли слезы обиды. Они вместе провели столько времени, сражались вместе, веселились, праздновали, а теперь всего этого словно и не было. Слово “предательница” каленым железом жгло душу девушки, а непонимание и обида приковали ее к месту.

– Чертова дура,– прошипела неко. Широкие кожаные браслеты на ее запястьях с тихими щелчками явили миру короткие, сантиметров по двадцать-двадцать пять, обоюдоострые клинки. Две сабли, обрушившиеся на Ташиги, со звоном столкнулись со скрытыми клинками Китти, после чего девочка приняла боевую форму. Китти стала намного выше, вытянувшись метров до двух, при этом ее руки и ноги превратились в кошачьи лапы, фигура стала куда более тонкой, а под кожей при каждом движении перекатывались тугие клубки мускул. Клинки с шелестом скрылись в браслетах, а вокруг дозорных замелькало нечто, подобное черному всполоху. Мгновение– и Китти возникла за противниками, а дозорные рухнули: неко подрезала им ахилловы сухожилия, лишив возможности стоять, и вдобавок нанесла по нескольку глубоких порезов куда попадет, надежно обезвредив взвод морпехов.

– Зачем?– вскрикнула Ташиги.– Мы могли договориться!

– Могла ты договориться!– рявкнула неко, взрослея просто на глазах.– И вообще, наша цель– тысяча восьмидесяти фунтовая пушка. Она где-то высоко рядом с главной площадью, ведь для выстрела точно в центр необходимо, чтобы снаряд пролетел почти полтора километра. Длинной такую не сделать, а потому…

– Но Китти-сан, а есть ли смысл стрелять из нее? Ведь армия ополченцев остановлена!

– Послушай сюда, Ташиги!– Китти схватила девушку за плечи, приподняла и как следует встряхнула, добиваясь появления более осмысленного выражения в глазах.– Есть капитан, и есть приказ. Мы должны выполнить приказ, поняла? Капитан думает за нас, когда отдает приказ, а дальше мы думаем о том, как выполнить его с наименьшими потерями для себя и мирного населения, а так же с наибольшими потерями для вероятного противника, поняла? А теперь за мной, Ташиги.

Китти быстрыми скачками понеслась по улице к площади, дозорные, попадавшиеся на ее пути, падали. Кто-то быстро умирал от потери крови, получив когтями по шее, кто-то с криком зажимал глазницу на располосованном лице, кому повезло, те отделались ранами на груди, руках и ногах. Некоторые нападали на Ташиги, и девушка была вынуждена атаковать их. Только на корабле она поняла: Китти позволила дозорным напасть на нее. Но это было потом, а теперь Ташиги была озабочена лишь одним: выполнить приказ. Это девушка усвоила накрепко.

На площади их окружили полсотни уцелевших Биллионс. Ташиги встала с Китти спина к спине, готовясь дорого продать свою жизнь. Китти же лихорадочно обегала взглядами высокие башни. Взгляд неко зацепился за приоткрывшееся окошко на часовой башне. «Вот оно!– Китти прищурилась и кивнула Ташиги.– Теперь нам нужно прорваться. Взрыв состоится в тридцать минут, сейчас… двадцать три».

– Ташиги, прорываемся к часовой башне,– тихо сказала Китти.– Не щади никого, поняла? Теперь я твой босс, потому что я– второй помощник, а ты– матрос.