– Который был перед доктором Гузманом?

– Ну да!

– Он, может быть, хотел бы вернуться?

– Об этом я ничего не знаю… Но бегу его встречать, потому что мы все его очень любили.

– Но в таком случае зачем его сместили?

– Потому что он отказал в повышении всем полковникам, находя, что генералов и так достаточно.

– Сколько же их?…

– Триста человек.

– А сколько солдат в армии?

– Пятьсот.

Лаваред разразился громким смехом, усилившимся при виде изумленного выражения Конши. Она тем временем вышла к генералу за приказаниями, оставив нашего друга неодетым, но с большим запасом сведений о местной политике. Теперь он знал дела республики, как никто другой, и с большим вниманием слушал разговор, происходивший на дворе между генералом и его «караулом».

Вот что он услышал.

Экс-президент Зелайа говорил:

– Иеронимо, наша партия рассчитывает на тебя. Этот негодяй Гузман не сдержал ни одного из своих обещаний и хочет вдобавок вернуть иезуитов! Прошлый год сигнал к революции подала провинция Никойа. Пусть на этот раз он идет с залива Дульче, и подаст его, как всегда, Иеронимо Храбрый. Но что с тобой? Ты точно колеблешься?

– Ваше превосходительство, – отвечал погонщик, – я не отказываюсь совсем… но мне хотелось бы знать… есть ли опасность?