– Ты в жизни, Тася, не догадаешься, где починили наш чемодан.

– Самое главное, что починили! – сказала Таисия.

– В часовой мастерской!

– Это что, острота?

– Нет, правда. В чемоданной мастерской не оказалось ручек, их не завезли.

– Зато их завезли в часовую мастерскую. А в мастерской по ремонту чемоданов чинят часы. Прекрати врать! – рассердилась Таисия. И это в свою очередь рассердило Илларию:

– Когда в мастерской, где чинят сумки и чемоданы, нам отказали, мы пошли на автобазу…

– Я едва живая, – взмолилась Таисия, – замолчи. Я совсем не спала в этом душном поезде.

– Мы пошли на автобазу, – упрямо повторила Иллария.

– Для чего? – простонала Таисия.

– Чинить чемодан.

– Почему на автобазу? – съязвила Таисия. – Почему не в аптеку или городской суд?

– Мы пошли на автобазу! – закричала Иллария. – И оттуда нас послали в часовую мастерскую.

– Не ори! – в свою очередь вскричала Таисия. – Хватит!

Иллария поднялась с кресла, приблизилась к кровати, на которой лежала Таисия, и сказала тихо-тихо, почти шепотом:

– Вот что я скажу тебе, моя любимая сестра, по большому секрету: в этом городе пылесосы, кастрюли и чемоданы чинят исключительно в часовой мастерской!

И прежде чем Таисия успела отреагировать, Иллария вышла из номера вместе со злополучным чемоданом…

Сидя за столом у себя в номере, Мешков читал какие-то бумаги, в которых цифр было больше, чем букв. В дверь постучали.

– Да! – крикнул Мешков.

Вошла Иллария, вместе с чемоданом, и остановилась у самого входа.

Мешков обернулся, увидел Илларию, перевел взгляд на чемодан и испуганно вскочил.

– Не расстраивайтесь, – успокоила Иллария, – он присобачил ручку так крепко, что ее ничем не оторвешь.

– Я рад. – Мешков смотрел на Илларию с подозрением, явно ожидая подвоха.

– И я рада, – сказала Иллария. – Иван Матвеевич тоже рад, потому что содрал с меня четыре рубля. А к вам я по делу.

– По какому еще делу! – Мешков по-прежнему был настороже.

– Таисия Павловна не верит, что чемодан починили в часовой мастерской. Вы не можете зайти к нам и подтвердить это?

Мешков облегченно захохотал. Он смеялся долго и заразительно. Иллария тоже начала улыбаться. Потом Мешков резко оборвал смех и спросил:

– Какое это имеет значение, верит она или нет?

– Большое значение, принципиальное.

Светлые глаза Мешкова хулигански заблестели.

– А нельзя вашу сестру послать подальше?

– Нельзя. А кроме того, неприлично, – ответила Иллария.

Мешков продолжал веселиться:

– Давайте я возьму плоскогубцы, снова оторву ручку, и пусть ваша сестра побегает с чемоданом по городу.

Иллария оставалась совершенно серьезной:

– Она не станет бегать, она пошлет меня.

Эта сцена уже начинала Мешкову надоедать.

– Вам не кажется, что тогда, на перроне, подняв ваш чемодан, я совершил ошибку?

– Роковую! – продолжила Иллария. – Лучше бы вы прошли мимо.

Мешков усмехнулся:

– Порядочным родился.

Иллария тотчас согласилась:

– Порядочным всегда достается. Беспардонным нахалам живется легче. Нахальство – второе счастье.

– Сейчас я выставлю вас за дверь и стану счастливым!

– Значит, вы не пойдете к Таисии Павловне? – с отчаянием в голосе прошептала Иллария.

Мешков рванул мимо нее к выходу. Иллария побежала следом.

Мешков промчался по коридору, ногой распахнул дверь номера триста восемнадцать и закричал:

– Этот чемодан действительно починили в часовой мастерской по Садовой улице, дом сорок четыре!

Таисия приподнялась на постели:

– Что вы кричите? Какое мне дело, где починили этот чемодан. Вы его сломали, вы его и починили.

Мешков круто повернулся и исчез.

– Какой он внимательный и чуткий! – восхитилась Иллария.

– Ты всегда не разбиралась в людях, – уточнила Таисия. – Он хам и грубиян!

Иллария обиделась и горячо вступилась за Мешкова:

– Ты не права, ты его мало знаешь. Я с ним провела времени на два часа больше, чем ты!

Мешков вбежал к себе в номер, запер дверь на ключ, схватил со стола бумаги и с остервенением кинулся с ними на кровать. Но только начал читать, как постучали в дверь.