– В Тейтовой семье были какие-то сильные переживания, – осторожно сказал он. – Pourtant [35] Дэвид Лайк сделал славную работенку. Я бы ни за что не использовал в холле эти полосатые обои, да и лампы там самые невероятные, но Дэвид постарался вовсю. – Лицо у него переменилось, выразив печаль – то ли подлинную, то ли притворную. – И вот теперь я потерял лучшего своего конкурента. А какой в игре интерес, если нет соперничества?

– Я хочу написать статью о Дэвиде Лайке, – сказал Квиллер. – Не могли бы вы высказаться о нем как конкурент?

– Чтобы процитировать? – с хитрым взглядом спросил Бейкер.

– Как давно вы знали Лайка?

– С незапамятных времен. С тех пор, когда оба мы были весьма далеки от респектабельности. До того, как имя его стало – Лайк.

– Он поменял имя?

– Оно было труднопроизносимым и не очаровательным. Дэйв решил, что Лайк будет звучать куда более лайково.

– Вы были в хороших отношениях?

– Tiens! [36] В высшей школе мы были дружками – парочка эстетов среди своры семифутовых футболистов и головорезов-тинейджеров. Втайне я чувствовал превосходство над Дэвидом, потому что у меня имелись родители, а он был сирота. Затем я окончил колледж и работал на него – измерял окна и сверлил в деревянных карнизах дырочки, так что Лайк смог, продавая драпировки по пять тысяч долларов, приступить к великосветским дебютам на Теплой Топи. Пока я иссушал себе мозги, учась в школе и моя посуду, чтобы заработать на кусок хлеба, он трудился над имиджем и обесцвечивал волосы – и кто знает, на что еще он тратил свои денежки. Это было обидно, приятель; это было обидно!

Квиллер с сочувственным видом попыхивал трубкой.

– Dites donc [37] , я взял реванш, – широко улыбнулся Бейкер. – Я вернулся из Парижа и увел у него всю клиентуру на Теплой Топи. И чтобы это подчеркнуть, въехал в тот же дом, где он жил, – только в квартиру подороже, этажом повыше.

– Вы живете на «Вилле Веранда»? Я тоже.

– Шестнадцатый этаж, юг.

– Пятнадцатый этаж, север.

– Alors [38] , мы с вами – пара снобов, – заключил Бейкер.

У Квиллера был еще один вопрос:

– Нет ли у вас предположений о мотивах убийства – как у конкурента, бывшего друга и соседа Дэвида?

Дизайнер вздрогнул:

– Qui sait? [39] Он был жесткий человек – как в личной жизни, так и в бизнесе.

– А я думала, он был клёвый-преклёвый, – заметила Верна.

– Vraiment, ch'erie [40] , у него был прекрасный фасад, но он, скажем так, был не прочь всадить нож вам в спину.

– Я никогда прежде не встречал столь обаятельных людей, – сказал Квиллер.

– Eh bien! – Бейкер сжал челюсти и помрачнел.

– Ну, я, вероятно, увижу вас возле надгробия, – сказал репортер, вставая, чтобы уйти.

– Поднимайтесь как-нибудь вечерком на шестнадцатый этаж закусить, – предложил дизайнер. – Моя жена поистине великий кулинар.

Квиллер вернулся в офис, чтобы вычитать гранки, и обнаружил записку – немедленно явиться к главному редактору.

Перси был далеко не в лучшем настроении.

– Квилл, – резко сказал он, – я знаю, что вы без особого энтузиазма приняли пост редактора «Любезной обители», и, по-моему, я был не прав, что надавил на вас.

– Что вы имеете в виду?

– Я не виню вас за целый ряд промахов per se, но журнал вечно попадает в какие-то истории.

– Поначалу эта идея мне действительно не понравилась, – согласился Квиллер, – но теперь я прикипел к ней всей душой. Это интересное направление.

– Этот кошмар минувшей ночью, – покачал головой Перси. – Это убийство! Почему такое случается именно с вами? Иногда ведь бывают и психологические причины для того, что мы называем «сглазом». Возможно, нам следует поменять вам задание. Первого октября уходит Андерсон…

– Андерсон! – с неприкрытым ужасом вскрикнул Квиллер. – Церковный редактор!

– Допустим, вы повели бы церковные новости, а «Любезную обитель» можно бы перекинуть на женский отдел, которому она и должна была принадлежать изначально.

Квиллеровы усы вздыбились.

– Если бы вы, Харолд, разрешили мне покопаться в преступлении с самого начала, я нашел бы кое-какие улики. Есть силы, действующие против нас! Мне, например, довелось узнать, что Фонд полицейских вдов получил приличное пожертвование от владельцев «Утренней зыби». Приерно тогда же, когда оперативники нагрянули в дом Эллисон.

Перси выглядел измученным.

– Они и от нас кое-что имеют. Пожертвования каждый сентябрь делают обе газеты.

– Тогда все в порядке. Может быть, это было и не вознаграждение, но об заклад побьюсь, совпадение по времени оказалось не случайным! К тому же я подозреваю заговор вокруг Теплой Топи.

– На чем же основываются ваши подозрения?

Квиллер пригладил усы.

– Я пока что не могу назвать свой источник, но при дальнейшем расследовании…

Главный хлопнул по столу в знак окончания разговора: