— Сколько стоит синий дракон в окне?

— Он не продается.

Женщина поднесла мундштук к губам и изящно затянулась. — Вас интересует восточный фарфор? У меня есть бело-голубой кубок периода Цуань Ти.

— Нет, я просто ищу материал для статьи. Вы знаете что-нибудь об аукционе в угловом магазине?

Женщина подавилась сигаретным дымом, и впервые ее уверенность дала трещину.

— Он назначен на сегодня, на половину второго, — сказала она.

— Знаю. Я читал объявление. А что это был за антиквар, который погиб?

Она заговорила тише:

— Эндрю Гланц. Признанный авторитет.

— Когда это случилось?

— Шестнадцатого октября.

— Неужели вооруженный налет? Не помню, чтобы мне приходилось читать об убийстве в Хламтауне, а я обычно слежу за криминально хроникой.

— Почему вы думаете, что это было убийство? — спросила она с осторожным блеском в немигающих глазах.

— Мне сказал один человек… А в таком районе, знаете…

— Он погиб от несчастного случая.

— Автокатастрофы?

— Упал с лестницы. — Она затушила сигарету. — Я бы не хотела говорить об этом. Это слишком… Слишком…

— Он был вашим другом? — спросил Квиллерен сочувственным тоном, благодаря которому в прошлом не раз завоевывал доверие дам и преступников.

— Да. Но если вы не возражаете, мистер… Мистер…

— Квиллерен.

— Это ирландская фамилия?

Она явно хотела сменить тему.

— Нет, шотландская. А ваша?

— Дакворт.

— Мисс или миссис?

Она глубоко вздохнула.

Мисс… У меня в другой комнате есть кое-какие вещи из Шотландии. Не хотите взглянуть?

Хозяйка поднялась. Она оказалась высокой и стройной; длинный голубой шлейф кимоно с шелковой текучестью скользил между шкафами красного дерева и ореховыми столами.

— Эти каминные подставки для дров шотландские, — сказала она, — и этот медный поднос тоже. Как вы относитесь к меди? Большинству мужчин нравится.

— А это что? — спросил журналист, указывая на кованный металлический герб диаметром чуть меньше метра с изображением щита, окруженного тремя злобными котами, стоявший в дальнем углу у стены.

— Я думаю, украшение от железных ворот. Возможно, с арки над входом в замок.

— Это герб Макинтошей! — сообразил Квиллерен. — Моя мать была из этой семьи.

Он удовлетворенно погладил ус.

— Тогда вы должны купить его, — сказала мисс Дакворт.

— Что я с ним буду делать? Мне даже негде жить. А сколько он стоит?

— Я просила двести долларов, но, если он вам нравится, забирайте за сто двадцать пять. Вообще-то, столько я за него и заплатила. Лучшего вы не найдете, и его всегда можно продать за ту же цену — или большую. — Она подняла тяжелый кусок металла, демонстрируя его достоинства. — Вот чем хороши древности… Он будет отлично смотреться над камином. Видите остатки чудной старинной красно-голубой раскраски?

Все больше увлекаясь работой, она оживилась, и ее сильно подведенные глаза заблестели. Сердце Квиллерена начало понемногу смягчаться. Эта куколка из бело-голубого фарфора могла бы скрасить канун Рождества в пресс-клубе.

— Я подумаю, — сказал он, неохотно отводя глаз от герба. — А сегодня я собираюсь написать об аукционе. Вы часом не знаете, где я могу достать для статьи фото Эндрю Гланца?

Ее настороженность мгновенно вернулась.

— Какую… Какую вы хотите написать статью?

— Я просто расскажу про аукцион и подобающем образом упомяну о покойном.

Она заколебалась, взглянув в потолок.

— Если верно то, что вы говорите, мисс Дакворт… Что он был признанным авторитетом…

— У меня наверху есть несколько снимков. Хотите взглянуть?

Мисс Дакворт отцепила бархатную ленту, преграждавшую проход.

— Давайте я пойду первой и успокою собаку.

На лестнице их ждала огромная немецкая овчарка. Она встретила их враждебным рычанием и щелканьем зубов. Мисс Дакворт закрыла собаку в другой комнате и повела журналиста по коридору, стены которого были увешаны фотографиями в рамках. Квиллерену показалось, что он узнал на некоторых известных людей города. Там было и три снимка погибшего: Гланц читает лекцию, Гланц с директором исторического музея и студийный портрет: молодой мужчина с квадратным подбородком, твердым ртом и умными глазами — хорошее, честное лицо.

Квиллерен взглянул на мисс Дакворт, нервно сжимавшую и разжимавшую руки, и спросил:

— Можно одолжить у вас этот студийный снимок? Я скопирую его и верну.

Она грустно кивнула.

— У вас чудесный дом, — сказал он, увидев краем глаза комнату, где все было из золотистого бархата, голубого шелка и полированного дерева. — Я и не думал, что в Хламтауне есть что-то подобное.

— Жаль, что мало кто покупает старые дома и сохраняет их. Пока единственные, кто так сделал, это Коббы. У них особняк в этом квартале. Магазин на первом этаже и комнаты наверху.