– Что с ним такое?

– На прогулке он съел слишком много травы. Когда мы пришли домой, его вырвало, и я подумал, что он съел что-нибудь ядовитое.

– Все коты едят траву, и их после этого тошнит, – сказал Райкер. – Так они избавляются от шерсти, застрявшей в пищеводе.

– Теперь я это знаю. Мне сказали в лечебнице. Плохо только, что Коко вырвало в мои новые туфли.

– Кошек нужно вычёсывать. Мои дети вычёсывают наших котов каждый день, и у нас не возникает никаких трудностей.

– Жаль, что мне об этом раньше никто не сказал.

Я выложил пятнадцать долларов врачу. – Квиллер закурил трубку, попросил официантку принести кофе.

– Что это за потрясающая новость, о которой ты упомянул по телефону? – спросил Райкер.

Квиллер выпустил дым.

– История повторяется. Джой снова пропала, – сказал он.

– Ты шутишь!

– Какое там.

– Так она опять взялась за свои штучки?

– Не знаю, что и подумать, – признался Квиллер.

Он рассказал, как Джой приходила к нему в комнату, чтобы поделиться своими планами относительно развода. О чеке на семьсот пятьдесят долларов он промолчал.

– Рози хотела позвонить Джой, – сказал Райкер, – и пригласить её поговорить по душам. Она думала, это поможет.

– Теперь уже слишком поздно.

– А что её муж?..

– Он говорит, она и раньше уходила, но всегда возвращалась. Но он не знает того, что знаю я.

– Как он, кстати, выглядит? Рози попросила меня выяснить это. Ты же сам знаешь, какие они, женщины.

– Он выглядит и разговаривает как деревенский простак. Совсем не тот тип, который нравится Джой. Высокий, костлявый. Редкие рыжие волосы и веснушки. Типичная деревенщина. Он, очевидно, думает, что у него богатый, красочный язык, но его клише устарели: такие словечки употреблялись тридцать лет назад. Если хочешь знать моё мнение, он из тех, кто отчаянно хочет быть кем-то, но всегда остается никем.

– Человек, от которого уходит женщина, менее всего думает о своих профессиональных достижениях, должен тебе заметить, старина, – сказал Райкер самодовольно, наслаждаясь своим глубокоумным наблюдением.

– Джой так и сказала. Она сказала, что он не пользуется большим успехом как керамист.

– Как такая блестящая девушка, как Джой, могла связаться с таким никудышным парнем?

– Кто знает? Ей всегда нравились высокие мужчины. Может, он хорош в постели. Может, его веснушки взывают к её материнскому инстинкту.

Райкер заказал ещё мартини, и Квиллер продолжал:

– Теперь, когда ты выпил, я тебе расскажу остальную часть истории. Как раз перед тем, как Джой исчезла, я одолжил ей некоторую сумму денег.

Райкер чуть не подавился оливковой косточкой.

– Ой, нет! Сколько?

– Семьсот пятьдесят.

– Семьсот пятьдесят! Призовые деньги? Квиллер кивнул.

– Вот это да! Ты дал ей наличными?

– Я выписал чек.

– Останови выплату, Квилл.

– Они ей могут быть очень нужны, где бы она ни была. С другой стороны, – сказал он медленно, – она могла убежать с другим мужчиной. Или… что-то могло с ней случиться.

– Случиться? С чего это ты взял?

Райкер знал о прозрениях Квиллера. Они бывали либо абсолютно верны, либо совершенно беспочвенны.

– Прошлой ночью я слышал крик – женский крик. И вскоре после этого из гаража выехала машина. – Квиллер нервно потёр усы.

Райкеру был знаком этот жест. Он означал, что его друг напал на след очередного преступления, маленького или большого, реального или воображаемого. Работа Квиллера в полиции в молодые годы развила у него шестое чувство – нюх на преступления. Чего Райкер не знал – и чему бы никогда не поверил, – так это информации о чрезвычайной чувствительности огромных усов Квиллера. Прозрения обычно вызывали покалывание в верхней губе, и когда это случалось, Джим никогда не ошибался.

– У тебя есть какие-нибудь теории? – спросил Райкер.

Квиллер покачал головой. Он ничего не сказал о числе, которое напечатал Коко, хотя от воспоминания о нём у него дыбом встали волосы.

– Я сказал Дэну, что слышал крик, и он объяснил мне причину. Оказывается, волосы Джой попали в колесо.

– В какое колесо?

– Гончарного круга. Они используют его для изготовления кувшинов. Дэн говорит: она закричала, и он пришёл на помощь. Но я не знаю, верить этому или нет.

– По-моему, у нас нет причин для беспокойства. Она, возможно, направляется сейчас в Чикаго к своей тетке, если старушка ещё жива.

Квиллер не оставлял своего:

– За ужином Джой нападала на всех. Что-то с ней было не то.

– Кто ещё живёт в этом странном заведении?

Роберт Маус, юрист, он же владелец дома. Он не может ничего сказать ни по какому поводу, даже по поводу погоды, не взвесив предварительно все «за» и «против», не выяснив законности сказанного и налоговых преимуществ. Джентльмен с большим чувством собственного достоинства. Но вот как интересно развиваются события: сегодня утром он ходит с подбитым глазом… Потом есть ещё Макс Сорэл, владелец ресторана «Телячьи нежности». Он смотрит на женщин с интересом, и как раз его машина выехала из гаража вскоре после того, как я услышал крик.