– Так что же ты молчишь?

Она пожала плечами:

– Хотела быть хорошей женой и не опережать своего мужа. Я знаю, это устарело. У меня только один путь стать свободной и настоящим художником – это развестись с Дэном. Я трачу себя понапрасну. Ты знаешь, сколько мне лет? Мне хочется жить с удобствами. Надоело шить одежду из остатков и водить допотопный «Рено» с огромной дырой в полу.

– Тебе нужно посоветоваться с людьми, знающими законодательство, – предложил Квиллер. – Почему бы тебе не обсудить это с Маусом?

– Я уже говорила с ним. Его фирма не занимается разводами. Он отправил меня к другому адвокату. И теперь я в безвыходном положении.

– Почему?

Она улыбнулась своей беспомощной улыбкой:

– У меня нет денег.

– Это серьёзно, – согласился Квиллер.

– У меня было немного собственных денег до того, как мы поженились, но Дэн ухитрился как-то отобрать их у меня. Ты знаешь, я никогда не любила заниматься финансовыми проблемами, поэтому и не спрашивала его об этом. Я поступала глупо? Но я была слишком занята работой. Она поглотила меня полностью. Я не могу не держать глину в руках. – Она задумалась на минуту, а потом тихо добавила: – Но я знаю, как мне достать немного наличных денег… При помощи невинного шантажа.

– Джой! – взорвался Квиллер. – Надеюсь, ты шутишь.

– Я не преступлю закона, – сказала она холодно. – Я нашла на чердаке в мастерской документы, которые заинтересуют кое-кого. Не пугайся так, Джим. В этом нет ничего страшного.

– Не делай этого! Ты можешь навлечь на себя беду. – Квиллер потер в задумчивости усы. – Сколько тебе нужно денег?

– Наверное… Я не знаю… Может быть, тысячу для начала… О Джим, я больше не могу! Иногда мне просто хочется прыгнуть в эту ужасную реку!

Джой сидела, напряжённо выпрямившись, на ручке кресла. На мгновение свет лампы сделал явными морщинки вокруг её глаз и рта.

– У меня немного сбережений, – сказал Квиллер, – последние несколько лет меня преследовали неудачи. Но недавно я получил в издательстве денежный приз и могу одолжить тебе до семисот пятидесяти долларов.

– О, Джим, как мне отблагодарить тебя? – Она порывисто поцеловала его, потом вскочила, схватила Коко с голубой подушки и принялась бегать по комнате, держа удивленного кота в руках.

Квиллер подошёл к столу, чтобы выписать чек, хотел надеть очки, потом передумал: очки его не красили.

Джой заглянула через плечо и ещё раз поцеловала его в висок, всё ещё держа в руках взвизгивающего Коко.

– Налей себе ещё вина, за удачу, – предложил Квиллер, вертя в руках чековую книжку и закрывая цифры, выдававшие его жалкие накопления.

После того как Джой ушла, он прикинул, сколько у него осталось денег, и пожалел, что купил новый костюм и весы. Расписка. Он посмотрел на подпись Джой, Почерк её совсем не изменился, все буквы выглядят как одна. И никаких надстрочных точек и знаков – даже свое собственное имя она пишет как «Джон». Совсем так, как много лет назад.

Смешная, любящая, весёлая, капризная Джой, подумал Квиллер. Что ожидает нас обоих в будущем?

Кошки вели себя более или менее прилично. Коко был умудренным жизнью холостяком, со своими собственными представлениями об этикете.

– Хороший кот, – сказал Квиллер и, поглощённый своими мыслями, повторно покормил кошек обедом. Он открыл банку омаров – рождественский подарок внимательной Мэри Дакворт. Коко будто взбесился, бегая по комнате и издавая трели, перемежавшиеся грудным басом.

– Как вы думаете, правильно ли я поступил? – спросил Квиллер. – Ведь я снова на самом дне финансовой ямы.

Однако, занятый своими мыслями, он не сразу заметил, что Коко давно умолк.

Закончив пировать, Коко и Юм-Юм улеглись спать в кресле, а Квиллер провёл первую ночь в новой кровати. Лежа на боку и глядя в окно, он видел огромное тёмно-синее небо и полоски огней на противоположном берегу реки. Он долго не мог уснуть. Не прошлое, а будущее гнало сон прочь. Он впитывал все звуки своего нового дома: гул машин на Ривер-роуд, гудок одинокой лодки, музыку, льющуюся из радио где-то поблизости, скрип тормозов и шуршание шин по гравию.

Он подумал, что это мог быть Маус, возвращающийся с вечеринки, или Дэн Грэм вернулся с делового свидания на стареньком «Рено». Скрипнула гаражная дверь, прошелестели шаги по кафелю в Большом зале. Где-то закрылась дверь, послышался шум приближающейся грозы, и небо вспыхнуло розовым.

Квиллер не знал, когда наконец заснул и сколько спал, но проснулся от крика. Слышал ли он этот крик на самом деле, или это был сон, он не мог сказать. Ему снилось какое-то нелепое восхождение на гору. Он стоял гордо выпятив грудь на снежно-белой вершине картофельного пюре, окруженной морем коричневого соуса. Кто-то кричал, предупреждая его о чём-то. От этого крика он и проснулся.