– По случаю праздника я отменяю на сегодня диету, – сказал он.

Хотя гостиница и не была знаменита своей кухней, её никто не превзошёл по количеству блюд. На столах было расставлено тридцать различных видов закусок, заправленных одним и тем же острейшим соусом. В меню было десять бифштексов – исключительно рубленые, дорогие и безвкусные. Коктейль подавался в двухпинтовых пивных кружках. Он был густ, как желе. Булочки, бисквиты и пирожные были поданы к столу в разогревателях, которые имели температуру льда. К жареной картошке прилипла фольга, кое-где она даже проникла внутрь. Спаржа по вкусу не отличалась от брюссельской капусты, шпинат отдавал несвежим кухонным полотенцем. Миски дли салата – гигантские, двенадцати дюймов в диаметре, прогорклые от ветхости – были наполнены пожухлыми листьями сельдерея и ломтиками парниковых помидоров. Но апофеозом вечера был буфет с двадцатью семью тортами, сделанными из полуфабриката.

Всё это было настолько удивительно, что ни Квиллер, ни Розмари даже и не подумали бы жаловаться.

Сидя за чашкой того, что в гостинице «Ретлснейк» называлось кофе, Розмари начала разговор.

– Я хотела бы поговорить с вами об Уильяме, – сказала она, – мы с ним добрые друзья. Старая леди в качестве друга и наставника не повредит молодому человеку, не правда ли? Ведь матери он может сказать далеко не всё.

Квиллер кивнул.

– Уильям очень славный. И я уверена, что рано или поздно он найдёт себя. Я знаю, он высоко ценит вас, потому и говорю вам это… Я беспокоюсь за него. Почему его нигде нет?

Квиллер потрепал усы:

– А почему вы встревожились?

– Он вернулся вчера в одиннадцать, после того как побывал у матери, зашел ко мне и кое-что сказал.

– Что же он вам сказал?

– Он очень любопытен…

– Я это знаю.

– Он проанализировал недавние события в «Мышеловке». Он считает, что за этим что-то кроется.

– Он заметил что-нибудь особенное?

– У него есть что-то на Дэна Грэма, и он собирался это расследовать. Вообразил себя детективом. Вы знаете, он запоем читает всякие криминальные истории. Я посоветовала ему не вмешиваться в чужие дела.

– Вы не знаете, что конкретно он имел в виду?

– Нет, сказал только, что собирается зайти к Дэну вечером и раздавить с ним бутылочку: думал, ему удастся узнать что-то важное.

– И он пошёл?

– Да, насколько я знаю. А сегодня утром…

– Уильяма нет, – докончил Квиллер. – Я заходил к нему, постель была не смята, Уильям дома не ночевал, я в этом уверен.

– А его машина стоит в гараже… Не знаю… Кажется, никто этим больше не обеспокоен. Мистер Маус говорит, что у него случаются «порывы». Миссис Мэрон – что на него нельзя положиться. А что вы об этом думаете, Квилл?

– Если его не будет дома, когда мы вернёмся, надо будет навести справки. Вы знаете, как связаться с его матерью?

– Её телефон есть в телефонной книге, я полагаю. У него есть ещё невеста, или как это теперь называется?

– Может, он уехал куда-нибудь с ней? Вы знаете, кто она и как её найти?

Розмари отрицательно покачала головой, и они оба замолчали. Потом Квиллер сказал:

– Я и сам немного обеспокоен. По поводу Джой Грэм. Её интересовал этот бакалейщик? Могла она поехать в Майами вместе с ним?

– Мистер Гамильтон? Нет, не думаю. Ведь открывается её выставка, а она так предана своему делу.

– Дэн сказал, что получил от неё открытку. Она просит прислать летнюю одежду. Но она как-то сказала мне, что ненавидит Флориду. И я не знаю, кому верить. Как вы оцениваете её мужа, Розмари?

– Извините, мне никогда не нравился этот человек. И я думаю, всем остальным тоже. Вы заметили: за столом замолкает разговор, как только Дэн открывает рот?

– Вы знаете, что происходит с рестораном Макса? – спросил Квиллер. – Это началось после того, как Грэмы поселились в «Мышеловке»?

– По-моему, да.

– Как вы думаете, может быть, в этом замешан Дэн? Он ревнивец?

– Я не думаю, чтобы между Джой и Максом было что-нибудь серьёзное. Они слишком откровенно проявляют свои дружеские отношения на людях. Если бы между ними что-нибудь было, они бы, наверное, старательно избегали друг друга за табльдотом. Кроме того, я думаю, Макс очень осторожен, не станет заводить роман. Он никогда не здоровается за руку даже с мужчинами. – Она захихикала: – Уильям говорит, что Макс из тех, кто сушит зубную щётку феном для волос.

Квиллер раскуривал трубку, Розмари потихоньку попивала из своей кофейной чашки. Потом она сказала:

– Вы думали когда-нибудь, что мистер Маус – одинокий и несчастный мужчина?

– Не знаю, с чего бы ему быть таким, – сказал Квиллер. – У него ведь есть французские ножи и плита с восьмью конфорками.

– Вы всё шутите, – насупилась она. – Жена у него умерла, как вы знаете, а сердце его не лежит к профессии юриста: ему бы завести свой ресторан. Во вторник я приехала домой поздно и увидела свет в кухне. И решила выяснить, что там такое. Там был мистер Маус, он сидел за столом, сжав голову руками. На глазу он держал кусочек сырого мяса.