Флориан подошел ближе и тоже протянул руки к огню. Мгновенно стало теплее, мир вокруг закачался, он почувствовал сладковатое удушье, словно сжимающие горло руки. Они и раньше ругались с Жоржиной, даже расставались, но он чувствовал, что сегодня разрыв был окончательным.

И не удивительно. Все шло к финалу. Романтика давно увяла. Ласковые слова заменили обыденные фразы. Отношения становились сухими и напряженными. Лишь в воображении Флориана все еще царила любовь. Но теперь, когда наступил конец, ему нужен был план. Он должен был решить, что делать дальше…

Но было почти невозможно размышлять над этим, искать варианты, и одновременно смотреть на огонь. Пляшущие в экстазе языки пламени зачаровывали его. Он восторженно наблюдал за кружащимися искрами, за оранжевыми кувыркающимися и ломающимися угольками.

– Эй, приятель, хочешь? – хрипло обратился к нему нищий, протягивая початую бутылку вина.

– Нет, спасибо, – отказался парень.

На сегодня и впредь ему было достаточно выпивки. Алкоголь действовал как своеобразный «очиститель» – прогонял из головы ненужные мысли, соскабливая их, как старую краску с деревянной лавки. Но вместе с тем сознание покидали важные идеи и размышления.

А вот Жоржина, пожалуй, не отказалась бы. Она всегда была не прочь пропустить стаканчик-второй. Когда-то у них состоялся разговор: Флориан попросил, чтобы девушка дала ему обещание не курить. Сигареты или коноплю – не имеет значения. И выпивать.

Она ответила «обещаю» и держала свое слово почти месяц. Или около того. После еще нескольких попыток повлиять на ее вредные привычки, Флориан понял, что это не в его силах…

– Тебе что, дома не сидится? – пробормотал нищий, вытирая подбородок ладонью.

– Не этим вечером, – ответил парень. – А вам?

Мужчина громко рассмеялся.

– А я постоянно дома. Улица давно стала мне домом. А вот тот проулок, – он указал рукой вперед, – можно считать дачей. Так что ты у меня в гостях.

Дождь наконец прекратился. Нищий еще раз приложился к бутылке как следует. После чего аккуратно уложил опустошенную тару в холщовую сумку и куда-то направился. Как и многие люди в этом мире, он рассчитывал исключительно на себя и надеялся, что этого будет достаточно.

Между тем, уже почти стемнело. Флориан пошел дальше по улице. Свет фонарей отблескивал в лужах под ногами. Парень отвлекся от мыслей, что его бросила девушка. Ему вспомнилось, как недавно он бродил с родителями по рядам ярко освещенного супермаркета, доверху заполняя тележку продуктами. Он в который раз задумался: почему одни люди имеют столько всего, что даже не представляют, что с этим делать, тем временем когда у некоторых даже нет того необходимого, что просто позволяет оставаться в живых.

Флориан решил, что его задетые чувства – это мелочь на фоне всеобщей несправедливости, которую приходится терпеть другим.

Внезапно небеса прорезала яркая вспышка молнии. Подул ветер, и снова посыпались капли дождя. Но ненадолго…

Стемнело основательно.

Флориан заметил, что порядком удалился от центральной части города и зашел в мало освещенный район, где по одну сторону улицы высился бетонный забор, а по другую – теснились обветшалые постройки, в которых жили мигранты. Из ближайшей хижины доносились фразы на иностранном языке, громкие и резкие – едва ли пожелание доброй ночи.

Он остановился и принялся разглядывать переулок впереди. Его глаза еще не успели привыкнуть к темноте, но то, что он уже смог увидеть, оказалось не особо приятным и даже пугающим. Впереди изгибалась похожая на лабиринт тропинка, по обе стороны которой зияли ничем не прикрытые дверные проемы, похожие на дырки от выбитых зубов. Все вокруг полнилось угрожающими звуками: торопливыми шагами, свистящими шепотами и шорохами. Юноша буквально чувствовал на себе чьи-то взгляды, и едва ли доброжелательные. Он вдруг представил, как резким движением раскрываются выкидные ножи…

Надо было убираться отсюда, не теряя ни минуты.

«Как же ужасно я устал, и голова просто раскалывается – невыносимо!» – с раздражением подумал он.

Буквально добежав до ближайшей освещенной остановки, Флориан поймал такси и быстро вернулся домой. Зайдя в квартиру, он обнаружил, что, кроме него, здесь никого нет. Но так было даже лучше. Он не хотел бы сейчас рассказывать родителям и брату, как провел вечер.

Едва стянув с себя мокрую одежду, юноша бросился в теплую постель и накрылся с головой. Какое-то время он о чем-то бесцельно размышлял, а после провалился в глубокий изнеможенный сон.