Две секунды прошли в молчании, но рот таксиста могла запечатать, пожалуй, лишь гранитная плита.

– Все нормальные факин’ люди сидят сейчас дома и смотрят нормальное факин’ бомбейское порно, – запричитал четырехрукий индус. – А я, как факин’ лузер, болтаюсь по этому голимому городу.

– Выключи свое бомбейское радио, – распорядился Чап.

– Я факин’ только настроил факин’ волну, – жалобно заговорил таксист.

– Возьми в рот рыбку, люби ее языком и вези меня, куда сказано.

– Да, господин! – гаркнул индус и вытянул вдоль тела все четыре руки.

– Да баранку держи, дурень! – крикнул Чап.

Болтовня сумасбродного таксиста мешала Чапу сосредоточиться, а между тем он хотел еще раз обдумать свой разговор с Мелиндой.

Они сидели в баре. Мелинда томно потягивала из бокала Мартини. Чап заказал водку с апельсиновым соком, но так не приступил к напитку.

– Это сделала ты. Зачем? Приказ Чернобура? Или личное дело? – строго спросил девушку Чап.

Мелинда рассмеялась.

– Детектив, я его не убивала.

– Я тебе не верю.

– А зря. Зачем мне пальчики марать? – Мелинда посмотрела своими огромными топазными очами прямо в глаза Чапа.

«Хороша девка», – не мог невольно не отметить Орлов.

– С чего бы? – хмыкнул Чап, не отводя взгляда, позволяя девушке облучать себя ослепительными лучами и показывая, что не плавится под их воздействием.

– А с того, что я была в соседней комнате и все видела, – заявила девушка.

– Какая ты пронырливая. И что же ты видела?

Мелинда медленно отпила Мартини.

– Великолепная-во-все-небо Анна решила навестить Фаберже.

– Неужели? И что с того?

– А то, что она имела очень конкретную цель для визита. Догадываешься, какую? – снова взгляд Мелинды опалил Орлова.

– Мало ли о чем я могу думать, – невозмутимо отозвался детектив.

– А ты спроси об этом Анну. Может, расскажет.

Чап хмыкнул.

– Не поверю ни на секунду.

– Я тоже не хочу в это верить. Как и в то, что это мог сделать ты.

– Если это попытка оклеветать сотрудника Управы, находящегося при исполнении …

– Что с твоим алиби, Орлов?

– Мне оно не нужно.

Мелинда от души рассмеялась.

– Не пора ли тебе назначить мне свидание?

Главный инженер химического народного предприятия имени Роберта Лея Рихард Хоффмайер внимательно смотрел на гостя, приглашенного им свою виллу.

– Интересно вы рассуждаете, пастор. И чего, по вашему мнению, больше в человеке – человека или животного?

Седовласый сухопарый пастор Шмидт тихо улыбнулся.

– Скорее буддистам пристало рассуждать о подобном, а не христианам. Но думаю, что и животного, и человеческого в людях отмерено поровну.

Хоффмайер кочергой со свастикой поправил в камине дрова. Ранняя весна 1945 года выдалась зябкой.

Кроме него и пастора, на вилле никого не было, прислугу он предусмотрительно отпустил.

– Почему так? – спросил Хоффмайер, не оборачиваясь.

– В противном случае что-нибудь одно давно бы уже победило.

– Вы рассуждаете, исходя сугубо из здравого смысла. Но ведь далеко не всегда миром правит здравый смысл.

– А что, по-вашему, правит миром?

Пастор теперь улыбался не только тихо, но и мудро.

– Для вас это, видимо, должен быть Господь Бог, – вымолвил Хоффмайер. – Для буддистов – колесо сансары, карма, реинкарнация. Для нацистов – НСДАП, для коммунистов – заповеди истинного строителя светлого будущего.

– Вы знаете все ответы на все свои вопросы… или не все?

«Скучно знать все ответы, – подумал Хоффмайер. – Гораздо интереснее было бы узнать, зачем Мелинда нарядила меня в маску Анубиса. Она точно одарена прихотливым и богатым воображением. Мне гораздо больше импонировала ипостась Сержа Фаберже, чем образ безупречного штандартенфюрера из немецкой разведки. Но все это пройдет. Когда-нибудь…»

– Скоро здесь будут русские, – заметил пастор.

«Русские уже давно здесь», – мысленно усмехнулся Хоффмайер-Фаберже.

– К тому времени вы уже окажетесь в Швейцарии, – произнес Фаберже вслух. – Я приготовил вам хорошие лыжи. И коридор на границе. Дойдете?

– С божьей помощью, – улыбнулся пастор.

– Разумеется, – усмехнулся Хоффмайер. – В вашем досье имеется пометка, что вы несколько лет занимались лыжным спортом …

– Мы, немцы, любим с дотошностью изучать досье на близких, – улыбнулся пастор.