Люцифер приник к ней, взглянул в мои глаза и тяжело вздохнул. Пыл его остыл, и он более не казался таким безумным.

– Саске, прости меня, что напугал тебя в нашу последнюю встречу. Я был в отчаянии. Я потерял над собою контроль и обезумел от мысли, что меня свергнут с Небес! Выгонят из родного дома… И я безумно боялся, что отпугну тебя и больше не увижу…

Марада протянул руку сквозь решетку ко мне, и я поспешно взял её в свою. Она была ледяной и сухой, дрожащей, как осиновый лист. В глазах его проскользнула надежда, однако они оставались жалостливыми и пугливыми.

– Как же я мог испугать своего воспитателя? Я никогда не брошу тебя, Мадара. Ты для меня дороже всех сладостей Рая.

На лице Люифера на мгновение проскользнула усталая радостная улыбка и исчезла также быстро, как появилась. Я шмыгнул носом.

– Я не хотел тебя ввязывать, ведь ты должен оставаться счастливым. Но если всё произойдет внезапно, и ты не будешь знать об этом, развернувшиеся события явно не сделают тебя счастливым после сказанных тобой сейчас слов.

Я кивнул ему.

– Ты только не упрекай меня, не говори об ошибках, ведь я всё сам знаю, но, увы, это мой последний шанс сделать шаг и совершить то, к чему готовил тебя я, - он пальцем поманил меня ближе, и я послушно наклонился к нему. – Я доверяю тебе, - зашептал он, - знаю, что ты никому не скажешь, и примешь единственно правильное решение! Завтра, когда состоится суд надо мною, я совершу то, о чем бояться подумать другие…

– Но, Люцифер! – вдруг с горечью забормотал я. – Я слышал, что Ангелы поговаривают, что если ты согласишься исправиться, то тебя помилуют и простят!

– Ты, правда, так считаешь?! – с усмешкой процедил он. – Тогда ты еще наивнее, чем я предполагал!

Я покачал головой и лишь ответил:

– Продолжай свой рассказ.

– Завтра совершится революция! Восстание! Завтра я восстану вместе со всеми Ангелами, что держат за мной правду, и главными моими козырями станешь ты и Инферно!

– Инферно! – всплеснул я руками, вырвав свою ладонь из ладони Мадары. – И он тоже?!

– И он, - заключил Люцифер. – Он тоже имеет своё мнение. Мы восстанем все вместе, все Ангелы, кто мыслит иначе! Мы свергнем Господа и заживем, решая все проблемы вместе!…

– Люцифер, это безумие! Мы создания Господни, и мы должны быть послушными Отцу Нашему!…

– Я твой отец! – вдруг закричал Люцифер оглушительно. Я даже отпрянул от него и был ошарашен его резкой смене настроения.

– На Небесах одни глупцы, - смягчил голос он, вновь протягивая мне руку. – Не бывать человеку живому. Отгородим этот прекрасный мир от этой огромнейшей опасности. Я не допущу, чтобы человек был создан!…

На моих глазах наворачивались слезы, ибо в голове моей никак не укладывалась эта жесткая правда жизни, что так терзает сердца многих. Отчего мой милый воспитатель, который ни разу в жизни не повысил голоса ни на кого, так яростно, точно безумец, пытается доказать мне необходимость революций? Отчего настроение его меняется так стремительно быстро, что невольно становится страшно за рассудок его?

– Ты сам говорил мне, что восстания не дадут толку, а все изменения должны идти от сердца и во благо. Но разве твои идеи смогут принести спокойствие и пользу на Небеса?

– Они вынуждают меня так поступать с ними… Господь сам виновен…

Мадара всё тянут ко мне руку, а я лишь стоял неподвижно, точно в ступоре. Мой милый Люцифер… Мой Ангел, что был ближе и роднее мне всех вместе взятых…

– Что с тобою сделали? – умоляюще прошептал я. – Мой отец…

– Не покидай меня, сын мой, - в ответ простонал горестно Мадара и опустился на холодных пол темницы.

– Перед тем, как скрыться, я запомнил его глаза, полные отчаяния и безумия. И, конечно же, он не мог просто без причины вдруг стать таким. Я помнил его всю свою жизнь, изучил его всего. Я знал одну единственную вещь: он мог быть кем угодно, но точно не предателем. Господу нужен был злодей, и он нашёл его в лице своего любимого сына – Люцифера. Это было разумно, ведь тогда жертва, на которую пошёл Бог, стала просто невыносимой, а вся вина пала на моего бедного воспитателя. Небесам нужен был Ад, и Ангелы потрудились над его созданием, отправив туда своих собратьев… Как же вы низки!…

Наруто с любопытством и печалью в глазах молча выслушивал все мои обвинения, изредка осуждающе качая головой, на что я не обращал должного внимания. Когда я закончил свои речи, он вымолвил только одно:

– Мне жаль, что Люцифер выбрал именно тебя…

С моей стороны снова посыпались обвинения, на что Узумаки только и ответил:

– Мадара был бесконечно умен. Обычно я восхищаюсь такими талантами, но не в этот раз. Твой обожаемый воспитатель одурачил всех поголовно: и тебя, и меня, и Хашираму, и Господа. Он внушил тебе, что отцом твоим является не Господь Бог, а он сам. Это ли не гордыня? Эти ли не предательство в своём роде?