выражает? На нем же все написано.

Я закатила глаза.

– Ты это не серьёзно.

Он склонил голову, выжидая.

– Если я скажу это, тебе полегчает?

Он скрестил руки на груди.

Я словно язык проглотила. Но готова на все, лишь бы не сидеть здесь всю ночь напролет.

Глазеть на Темных под ногами поднадоело. Наблюдений уже более, чем достаточно. Мое

юное тело нуждается в движении. Внутри меня словно провод под напряжением, он

испепеляет меня. Если я не высвобожу эту энергию, то умру. Зажжем эту ночь! Там снаружи

столько всего происходит, а я застряла тут!

– Я. Приду. Вовремя. В следующий. Раз.

– Хорошо. В следующий раз тебе не придется сидеть в моем офисе всю ночь.

Я вскакиваю со стула.

– Здорово, пошли!

Но он толкает меня назад.

– Но сегодня ты облажалась. Так что сегодня придется.

Семь часов спустя до меня дошло, что Лор может оказаться прав. Возможно, меня

сломают. Семь часов ничегонеделания - и я мягкая как пластилин, готова буквально на всё

ради смены декораций. Я могу справиться с цепями. Со скукой - ни за что. Слишком много

простора для размышлений, а я не люблю размышлять о том, куда бы мне пойти. Я просто

иду.

Ровно в шесть утра Риодан поднял взгляд и сказал:

– Сегодня вечером в восемь, Дэни.

Я кинула на него убийственный взгляд и направилась к двери. Она не открылась. Я

уставилась на неё. Целая ночь прошла впустую. А теперь и еще несколько секунд в

ожидании того что мой тюремщик выпустит меня.

Мой личный список преступлений и греxов не такой уж и длинный.

Но его возглавляет бесполезная трата времени. Веселись, делай что-нибудь клёвое, играй

в видеоигры, упорно трудись, если нужно, но только делай хоть что-нибудь. Пустая трата

времени как аборт, как жизнь, которую кто-то должен был прожить, но ему не дали. Клетка и

ошейник отняли слишком много моего времени.

В ту самую секунду, когда я уже была готова взорваться, он что-то сделал, и дверь

отъехала, скрываясь в стеклянной стене.

Выходя, я услышала:

– Ты отняла у меня время, Дэни, а я отнял его у тебя.

Я развернулась, уперев руки в бока.

– Это полный бред! Это несправедливо!

– Чаще всего в жизни бывает именно так.

– Какие-то долбанные тридцать минут стоили мне девяти с половиной часов?

– Как ты относишься ко мне, так и я буду относиться к тебе. А так как я больше и старше,

может, даже и хуже.

– О, как ты заговорил. Раз уж собираешься быть придурком настолько, насколько ты

больше и старше, чувак, то речь идет о серьезной степени идиотизма. Нечестно быть таким

непоследовательным. Ты уж определись: или ты относишься ко мне так, как я к тебе, или

ещё хуже.

– Я буду делать то, что захочу.

– Эй, этот комикс обо мне!
– взрываюсь я.
– И эта моя реплика!

Он засмеялся, и его лицо преобразилось. Внезапно он кажется не таким уж и старым. Он

выглядит счастливым. Свободным. Абсолютно другим. Я замечаю морщинки от смеха

вокруг его глаз, на которые раньше не обращала внимания. И я мысленно переношусь на

четвертый уровень и вижу его позади той женщины снова, и слышу, как он стонал в ту ночь,

как он вот так же смеялся, и от этого воспоминания меня почти выворачивает. Не понимаю,

что со мной. Как бы я хотела никогда не спускаться на тот хренов четвертый уровень! Я

просто стою и изумленно смотрю на него.

Дверь закрывается прямо у меня перед носом.

– Ты рано.

Я с вызовом смотрю на него. Он, конечно, думает, что я пришла пораньше из-за него.

Это не так. Мак была в Честере вчера в восемь. Думаю, она выслеживает меня. И так как я не

могла опоздать, то, чтобы ненароком не нарваться на неё, я была вынуждена прийти

пораньше.

– Часы сломались. Думала, что я вовремя.

– Ты не носишь часов.

– Вот видишь. В этом-то вся проблема. Пойду-ка я, раздобуду себе одни. Вернусь завтра.

Вовремя.

Украшения мешают во время боя. Единственное исключение я сделала только ради

браслета, который дал мне Танцор. Я ношу его, не снимая. Может, я смогу продвинуться в

расследовании, если Риодан не будет путаться под ногами, раздавая приказы.