"Вот уж воистину - единственный закон, принятый в первом чтении, большинством голосов - Закон Подлости!" - Я закинул автомат на плечо и приготовился к худшему.
– ""Обсервер!" Новости есть?!"

Тишина.

Первый шаг по жирночавкающему полу стоил мне больших усилий по запихиванию и удержанию. Удержанию - обеда и запихивания себя в это...

Второй шаг сопровождался выворачивающими желудок спазмами. На третьем, ощущения атрофировались, помахали рукой и ушли, обиженно виляя хвостом.

"Неужели, все "это" отсюда никто и никогда - не убирает?!" - Длинная вереница мусорных баков преградила мне дальнейший путь и я "раскидывал мозгами", прицениваясь, как бы и дело сделать и... Не помятому уйти.

– Сайд! Ты нашел Е-7?

– Ага.
– Ответил я - голос "Обсервера" отвлек меня от размышлений.

– Ага - ага! "Рога"! На комплименты не нарывайся! Что там?

– Жопа тут.
– Признался я.
– Полсотни контейнеров, мусорных. Б\у и с содержимым...

– В который раз я тебе не завидую!
– "Обсервер" хмыкнул.

Я не я буду - отмоюсь и найду его.

Нет, мне просто интересно, чем же я его так занозил-то! Вроде не пересекались...

– Слушай! Если весь этот хлам сюда как-то попал, значит должен быть еще, как минимум один...
– Договорить мне не удалось. Мир вокруг меня превратился в берег грязной речонки, несущей свою отравленную влагу в невидимый океан.

Ноги по щиколотку ушли в плесень и ряску, в ботинках захлюпало и каждый шаг только выдавливал холодную жижу с мерзким "хрюк-хрюк". Фигура, появившаяся на противоположном берегу, метрах в сорока от меня, дальше и ниже по течению, выглядела безобразно сморщенной и словно выкрученной на центрифуге.

Легко скользя по поверхности реки, фигура приближалась, все увеличиваясь в размерах.

Вот уже и видно лохмотья, драные до такой степени, что сквозь них отчетливо можно разобрать красно-синюю кожу.

"Сапсэм бэдный индеэц замерц!" - Радостно оскалился я.
– "Мерзлый баклажан!"

Зря я радовался.

Фигура, замерла в десяти метрах от меня и выпрямилась во весь рост.

Совсем не маленький, между прочим, рост.

Сверкнули синие глаза и в мою сторону метнулись сапфировые струи.

Выдирая завязшие ноги, едва успел отпрыгнуть в сторону. Потом еще и еще раз, пока не оторвался от противника метров на десять - пятнадцать.

Там, за моей спиной, точно по следам моих прыжков, вырастали массивные друзы сапфиров, а влага, омывающая их, уже не была такой грязной.

"Млин, красивая могла быть гробница..." - Признался я самому себе.
– "Только синий цвет мне не идет"!

Ожидая дальнейших событий, перекинул автомат и щелкнул предохранителем.

Потом еще и еще раз, пока проклятая железка просто не отломилась и не упала мне под ноги. Хваленый МП-5, приказал долго жить, не сделав ни единого выстрела.

Фигура "мерзлого индейца" сгорбилась и рывком выпрямилась, протянув в мою сторону руку из которой вырвался плотный рой шустрых насекомых, чуть больше наших ос, по размеру.

Такое я знаю - проходили.

"Нет меня!" - Старая, как янтарь и следы мамонта, шутка.

Совсем не смешная для тех, кто прошел...

Вобщем, кто прошел, тот - помалкивает!

Осы, с удивлением рассыпали рой и принялись усиленно искать меня, едва не путаясь в волосах.

Река забурлила, вспенилась и начала стремительно выходить из берегов. По ее волнам понеслись вырванные с корнем деревья, покатились валуны - грозя сбить с ног, подмять под себя и вбить в грязь, утопив, залив вонючей жижей.

Прыгая по камням, я разочарованно качал головой - фантазия существа оказалась такой же сморщенной, как и внешний вид. И хоть камни казались скользкими, словно облитыми машинным маслом - проблем не создавали. Сложнее было просчитать ветки деревьев, так и норовящие если не зацепить своими сучьями, так хотя бы посильнее хлестнуть.

Выбрался на берег, совсем рядом со своим, тяжело дышащим, противником.

– Чай, кофе, потанцуем?
– Вырвалось у меня и я в который раз дал себе зарок укоротить собственный язык.

Хоть на полмиллиметра, но - укоротить!

– Потанцуем!
– Существо скинуло свои отрепья.

Серебристый доспех обтекал его тело как перчатка, струился и мерцал, как звезды в морозном воздухе. Было в этом доспехе что-то и от звезд, и от земного металла, и от черной ночи. И от холода вечного льда.

И куда, спрашивается, подевались красно-синие цвета?!

– Мышонок... Храбрый мышонок. Глупый - мышонок! Мышонок - Гурман...
– Голос скрежетал, срывался в запредельные частоты и уходил в невозможные для человеческого уха, выси.