– Это Земля?
– и голосок был звонкий, детский.

Папа погладил меня по голове:

– Нет. Но эта планета не менее прекрасна, чем та на которой ты родилась, а может, и более... Тебе, доченька, решать...

– Что решать, папа?

Он нежно улыбнулся, а мама ответила:

– Всё... Всё решать дорогая... Кому жить, а кому умереть...

В горле надулся ком, хлынули горючие слёзы и, заикаясь, я еле-еле выдавила:

– Я не хочу... Я не хочу, чтобы кто-то умирал... Я ещё маленькая, а не большая! Я не могу ничего решать, вы решайте!
– и заревела в голос.

Мама обняла меня крепко-крепко, как тогда в последний раз перед смертью и прошептала:

– Ничего не бойся. Никогда. Слушай себя, слушай голос, что говорит внутри, и ты ни в чём не ошибёшься, моя девочка. Мы с папой так тебя любим и так гордимся... Помни об этом... Всегда помни...

Её шёпот становился всё тише, а потом мои глаза застлал какой-то сиреневый туман, и вместо тяжёлого, приторного запаха крови я ощутила нежный знакомый аромат, который когда-то так сильно действовал на меня и моих друзей - аромат Мозгового.

Я выбралась из кибитки, когда было уже светло. При дневном освещении картина ночного побоища выглядела ещё хуже, хотя Дайк с Максом успели убрать подальше и заложить ветками самое страшное, то есть обрубки тел и разбросанные внутренности. Возле кибитки стояло ведро с чистой водой. Я напилась вволю, а потом сбросила верхнюю амуницию и вылила остальное на голову. Бумер, поскуливая, бегал рядом и заглядывал в глаза. Я погладила мохнатую гриву:

– Ну что, Бу... Можно считать, что боевое крещение у нас с тобой состоялось, как это ни прискорбно.

Волк смешно подпрыгнул и радостно лизнул меня в нос. Пока я одевалась и вооружалась, парни доложили, что остаток ночи прошёл спокойно, однако в лесу они обнаружили ещё два трупа. Одному покойнику стрела вонзилась в глаз и пробила череп, а другому - в грудь, застряв в теле по хвостовое оперение.

– Я хочу на них посмотреть, - затягивая ремень, я старалась не заплакать.

– Зачем?!
– изумлённо спросил Дайк, подавая колчан с уже вынутыми стрелами.

– Запомнить хочу...

– Но зачем, Кари?!

– Мне надо...

Мои мальчики переглянулись, но расступились, пропуская к груде мёртвых тел. Держа дрожащие руки на ремне, я прохаживалась вдоль недавно убиенных. Лица тех, кому я попала в голову, рассмотреть было сложно, они были залиты кровью, в отличие от других, кому попала в грудь. Стрелы - не меч, от порубленных Дайком и Максом, да загрызенных Бумером мало что осталось, а вот "мои" были целёхоньки. Жуть, цинизм, но ведь это так.

Я присела на корточки и вгляделась в ближайшее тело. Мужчина был невысок, крепок, длинные руки, короткие, кривоватые ноги и тёмная кожа почти такая же, как у Чёрного Ли. На загар это было не похоже, и я слегка растянула ворот серой рубахи: шея и грудь выглядели также. Осмотрев остальных, я убедилась, что цвет кожи у всех почти не отличается, но общий вид лежащих на траве, хладных трупов был каким-то не таким. Странные, угловатой формы пряжки на ремнях, сапоги из светлой кожи на какой-то необычной, очень твёрдой подошве и, главное, что сразу бросилось в глаза - совершенно одинаковые родовые метки у пятерых. Я ещё раз осмотрела кожные генетические рисунки: одно и то же место на правом плечевом суставе и узор линий один в один. Я обернулась к парням:

– И что это значит? Дайк, кто они?! Пять братьев-близнецов, что ли?!

– Не может быть такого!
– Дайк подбежал ко мне и вместе с Максом они принялись переворачивать и осматривать мёртвых.

– Вот вс-с-сё ты заметиш-ш-шь, - прошипел Макс.
– А вот мы как-то не очень-то и всматривалис-с-сь... Вот, у этих двоих тож-ж-же метки совпадают...

– Что это за люди, Дайк?
– я продолжала смотреть на Няня.

– Не знаю... Я подумал, что обычная банда грабителей, может, люди Элгана или Инзара, но теперь...
– он плюхнулся рядом на траву, обхватив себя руками. Дайк так всегда делал, когда задумывался о чём-то.
– Близнецы... Но так не может быть! Близнецы рождаются очень-очень редко, у меня не было ни одного такого случая, когда на роды звали. А если и рождаются, то только по двое, но никак не пятеро сразу, люди ведь - не животные! Да и, вообще, нельзя! чтобы они росли и жили вместе.

И вот тут мне открылась ещё одна тайна этого мира. Только в отличие от остальных, безобидных и чудесных типа единорогов, летунов, сверкающих ангалинов и тому подобного, эта касалась "тёмной" стороны жизни на Окатане, как те монстры, в которых превращались ангалины в своих неудачных попытках обрести человеческое тело.

Рождение близнецов в семье считалось чем-то вроде проклятия на роду. В давние времена одного ребёнка, обычно второго, убивали сразу после рождения и делали это сами родители. Со временем страшную обязанность начали выполнять лекари, за хорошую плату, разумеется. Однако, когда в семье легендарного Дикого Терра, который прославился большими завоевательными походами, два раза подряд родились близнецы, эта древняя жестокая традиция под напором правящего дома была пересмотрена.

Близнецов было решено не убивать, а разлучать, но так, чтобы они никогда не встретились. К слову сказать, девочки не рождались в паре, в отличие от мальчиков. С тех пор так и повелось. Когда на свет появлялись близнецы, то одного отдавали в какую-либо семью далеко-далеко от дома, да ещё и доплачивали иногда, чтобы забрали, и судьбой этого ребёнка больше не интересовались.

– Но почему?!
– я таращилась на друга, который в ответ только пожимал плечами.

– Не знаю, нельзя близнецам расти вместе, и всё... Даже мой учитель говорил, что никто этого не знает, а законы древнейших не обсуждаются.