Воспоминания неслись вокруг безмолвным вихрем. Ладонь сжала амулет, висевший на шее. Тот самый амулет, что сделал император из стрелы, поразившей его возлюбленную. Острие вонзилось в кожу, и из пореза выступила кровь. Рубиновые капли мерцали на потемневшем металле и золоте колокольчиков. Картины прошлого скользили к ним и, коснувшись горячих красных капель, таяли серебристой дымкой. Когда исчезла последняя, Фэн Цзю поднялась с колен и, размахнувшись, швырнула амулет в разметавшуюся впереди тьму. Отчаянно звякнули колокольчики, и наступила тишина. Она позволила себе еще мгновение постоять, глядя вперед, а затем отвернулась и шагнула навстречу надвигающемуся забвению.

– Все готово? – Вэнь Чэн устремил суровый взгляд на распластавшегося у его ног раба.

– Да, мой господин, - прошептал тот.

– Тогда не будем тянуть, - довольно улыбнулся повелитель Пустоши. – Приведите мою королеву.

Внезапно стены содрогнулись, а часть свечей, освещавших зал, опрокинулась и погасла.

– Это еще что такое? – вскипел Вэнь Чэн. – Кто осмелился потревожить меня в такой день?!!

Он ринулся к выходу. На узком каменном мосту, перекинутом через глубокое ущелье и ведущем к единственному входу в мрачные чертоги короля демонов, стоял мужчина. Лиловый шелк окутывал высокую фигуру, ветер трепал длинные белые волосы.

«Как занесло небожителя в Пустошь?
– думал Вэнь Чэн, презрительно рассматривая незваного гостя. – Ну, хоть одет прилично, а то рядятся, словно расфуфыренные куклы. Удивительно, что им удалось завладеть столь обширными землями. Ничего. Недолго им осталось властвовать. Скоро Пустошь заявит свои права».

Вэнь Чэн неспешно приблизился.

– Кто ты и как посмел ступить в мои земли без моего дозволения? Только то, что сегодня день моей свадьбы и я в хорошем настроении, спасло тебе жизнь, но если ты немедленно не уберешься, я изменю свое решение!

– День твоей свадьбы? – переспросил Дун Хуа, и лишь огненные язычки, танцующие по коже, выдавали его ярость. – Уж не королеву ли клана Девятихвостой Лисицы ты собрался взять в жены, ничтожный?

– Да как ты смеешь?!! – прошипел взбешенный Вэнь Чэн. – Кто станет повелительницей Пустоши – не твое дело, небесный! Лучше озаботься собственной жизнью - у тебя есть все шансы расстаться с ней здесь и сейчас!

– Я – Дун Хуа Дицзунь, владыка Шаоян из клана Дун Хуа Цзи, Первый Дракон миров, принимаю твой вызов, повелитель Пустоши!

Пламя хлынуло и взметнулось в небо, явив призрачную фигуру огромного золотого дракона. Дракон оскалился и хлестнул хвостом, отчего застонала земля, а камни рассыпались в пыль.

– Пустошь хочет войны с Небесами и кланом Девятихвостой Лисицы? – усмехнулся владыка.

С каждым его словом лицо Вэнь Чэна становилось все бледнее и бледнее.

– Нет, - наконец, прошептал он. – Пустошь не желает войны.

– Отдай мне королеву Бай Фэн Цзю, и я не заберу сегодня твою жизнь.

Вэнь Чэн опустился на колени и склонил голову.

Она спала. Его маленькая лиса не проснулась, даже когда он поднял ее на руки. Он не увидел ран или крови, но следовало побыстрее доставить ее к Чже Яню, дабы убедиться, что все действительно в порядке. Феникс встретил его у входа в Логово. Здесь же толпилось многочисленное семейство Бай. Уложив Фэн Цзю на ложе, Дун Хуа отошел в сторону. Бай Цань неслышно скользнула к нему и шепнула одними губами:

– Нам снова солгать, что вас здесь не было?

Владыка собрался достойно ответить, но его опередил целитель.

– Боюсь, не понадобится, - тихо сказал Чже Янь.

– Почему?!! – одновременно воскликнули Дун Хуа и Бай Цань.

И тут Фэн Цзю открыла глаза. Минуту она смотрела прямо перед собой, затем ее взгляд скользнул по сторонам, а на губах расцвела улыбка, от которой сердце владыки предательски пропустило удар.

– Почему вы все здесь? Что-то случилось?

– С тобой все хорошо, дорогая? – Бай И ласково обнял плечи дочери, помогая ей встать. – Как ты себя чувствуешь? Где-нибудь болит?

Фэн Цзю закрыла глаза, прислушиваясь к себе.

– Нет, нигде не болит. Мне хорошо, папа. Очень хорошо. А что случилось? И почему здесь уважаемый Чже Янь? Тетушка, вы снова заболели?

Шумный вздох облегчения разлетелся по зале.

– Нет, я не больна, - улыбнулась Бай Цань.

Взгляд Фэн Цзю рассеянно скользнул дальше и остановился на Дун Хуа Дицзуне. Она долго всматривалась в его лицо, словно одновременно любуясь и силясь что-то вспомнить. Наконец, девушка опомнилась и поспешила поклониться.