Итак, главный герой не знает, кто убил. И что означает окровавленная перчатка и загадочный ключ. Но вы – Бог вашей Вселенной и знаете все. Сразу. Поэтому я советую завести в плане отдельную колонку – для тех действий, что остаются секретными для читателя. Пусть они проявляются маленькими деталями, которые он, читатель, до поры до времени и не заметит. Но ваш тайминг должен быть четок: в момент, когда главный герой пьет кофе в Москве, убийца в Питере ворует изразцы. Когда сыщик находит труп, убийца пересекает границу с Финляндией, и т. д. Так вы избежите ошибок и лакун, на которые вам укажет ваш редактор или внимательный читатель, а ткань повествования, обогащенная такой «изнанкой», станет богаче.

Итак, любые тайные события, происходящие «на изнанке материи», выйдут на страницах книги едва заметными стежками. Эти стежки нужно отслеживать, а ваши главные герои должны пытаться по этим стежкам выйти к событиям финала. Всю работу так называемых подземных течений тоже важно расписывать как отдельный план!

Я стараюсь избегать сцен, которые мне не интересны. В любой истории есть яркие моменты, а есть не очень: так, герои романа «Тени старой квартиры» попали в заброшенный форт Ушаков, чтобы найти необходимые детали для своего расследования. В какой-то момент на них вышли антагонисты, и они оказались окружены. Дальше следовало описывать, как они нашли лодку, забрались, отплыли, как преследователи стреляли в них, но не попали, – и так далее. Но я поняла, что мне не хочется это описывать, мне скучно. А значит, и читателю будет скучно, верно? Пришлось сделать т. н. «финт ушами» и переместить героев сразу в следующую сцену, где они, уже выбравшись из переделки, вспоминают, без лишних нюансов, свои приключения. Оставляйте только самое яркое. Не надо проходных, связующих сцен. О многом можно рассказать кратко или дать косвенное упоминание в диалогах.

Если же вы решили ввести читателя в заблуждение и обескуражить неожиданным сюжетным поворотом, запомните: каждый раз вам придётся использовать новые приёмы! Бывают и обратные ситуации – когда читатели находят двойное дно там, где его нет. В «Призраке Небесного Иерусалима» я не пыталась придумать специальных ложных следов, однако позже, уже в отзывах на книгу, меня возмущенно критиковали: автор, оказывается, подсовывал читателям ложного убийцу: и так, знаете, топорно, настойчиво, фу! А у меня и в мыслях такого не было! В последующих романах я исправилась: а в «Тайне голландских изразцов» даже прописала параллельную сюжетную линию человеку, которого мы подозреваем в убийстве. Это герой-историк, любитель раскапывать сокровища и вор. Мы подозреваем, что он ещё и убийца. А убийцей оказывается совсем другой.

В идеале, конечно, любому автору хочется максимально держать градус саспенса. Но если же вы решили задействовать в своём произведении т. н. приём двойного дна, важно помнить, что читатель должен подобраться к нему лишь в самом конце истории. Желательно, на последней странице. Однако, будем честны, это высший пилотаж.

Свои первые романы я давала читать паре близких друзей. Это были люди, либо блестяще начитанные и ориентирующиеся в стилистике, либо обожавшие детективы, либо сценаристы, знающие, как грамотно построить сюжет. Я прислушивалась к их советам по мере написания, но сейчас делаю это, только когда в романе поставлена последняя точка.

Тогда я отсылаю роман паре-тройке человек и жду, когда они вынесут свой вердикт, – и уже после того, как я соберу их мнения воедино, что-то перепишу или уберу, приходит время отправить рукопись самому грозному и профессиональному критику – главе отдела женской остросюжетной прозы издательства «Эксмо» Ольге Рубис. Что же касается коллективного анализа произведений, то это должна быть избирательная фокус-группа, состоящая только из людей, крайне близких вам по духу. И даже в этом случае их суждения – крайне субъективны.

Мой европейский агент уже год как уговаривает меня поработать в жанре мелодрамы. Сюжет, однажды озвученный ей за ужином, она считает крайне удачным и обещает продажу прав в Европе и Америке. Так почему же я все не могу взяться за любовный роман? Ведь любовные истории продаются лучше любого детектива?

Проблема в том, что я сама любовные романы читаю крайне выборочно. Так же с другими жанрами: такими, как фантастика и ужасы. А вот в жанре детектива я читала и читаю до сих пор такое количество книжек, что этого своеобразного слоя «перегноя» из сюжетов и тем вполне хватает для обработки и последующего усвоения. Так же должно быть и в вашем случае – когда вы читаете максимум литературы того или иного жанра, у вас в голове строятся определённые схемы. Нужно выбрать некую стезю и стараться пройти по ней до конца. Например, вы хотите писать боевики – значит, вы должны смотреть только боевики, читать сценарии только боевиков. Разбирать их по полочкам, понимать, что к чему и зачем… Проблема состоит в том, что однажды вам надоест заниматься одним и тем же жанром… Совет тут может быть только один: браться за то, что интересно. Даже если поначалу опыта будет маловато. Опыт – дело наживное.

Мне нравится наблюдать за процессом развития жанра – он меняется каждые двадцать-сорок лет. В 60-е годы писали совсем другие детективы, чем сейчас. А уж в XIX веке – и подавно. Сужу большей частью по американским и европейским авторам. Российских авторов стараюсь не читать. Это не снобизм, просто мне известно, как работает вдохновение. Иногда вы прослеживаете связь между тем, что читали, и тем, что пишете. А иногда это происходит подсознательно. В отзывах на свои книжки я, например, иногда вижу: «Этот персонаж похож на героиню Марининой!» Конечно, когда я прописывала свою героиню, я и не думала ее у кого-то копировать. Но я и правда читала Маринину! В конце 90-х зачитывалась ее книгами. И пусть первый свой детектив я написала пятнадцать лет спустя, черт его знает, как сложился пазл из моей памяти и фантазии. Лучше не рисковать. И не «пастись» на том же поле «творческих идей». Мир большой.

Итак, прочитанные книги могут влиять на наше творчество самым что ни на есть прямым образом. Будьте бдительны!

Тенденции развития детективного жанра в мире, с моей точки зрения, идут к некоему психологизму героев. Мне кажется, это реверанс в сторону творчества Агаты Кристи в большей степени, чем Джеймса Чейза. В издательском бизнесе сейчас царит сумасшедшая мода на скандинавские детективы. Началась она с трилогии Стига Ларссона «Девушка с татуировкой дракона» – это как раз таки и есть то зерно, из которого выросли скандинавские северные авторы. Есть еще любимый мной британский автор, которого зовут Питер Мей, он пишет о шотландском острове Льюис, затерянном в Атлантическом океане. Его, как и скандинавов, отличает особая специфика медленного, мрачного, монохромного повествования. Там нет ярких блондинок, кадиллаков, страстного секса в углу, однако присутствует потрясающая атмосфера. И если мне придётся выбирать между кадиллаками с блондинками и туманным островом в Атлантическом океане, я, конечно, выберу остров Льюис.