Фиона, казалось, размышляла над ее словами всего пару секунд.

— Ты права, поэтому тебе придется держать свои отношения в строжайшем секрете.

— Что?

— Ни слова. Прятаться, моя дорогая. И никому ничего не рассказывать.

Глаза Джессики расширились, а потом она рассмеялась.

— Фи, оглянись вокруг! — Джессика взмахнула рукой в сторону. — Я живу в самом большом аквариуме на планете. Я не могу ничего сделать без охраны, единственное сходить в туалет, чтобы меня никто не видел. Я нахожусь под круглосуточным наблюдением. Я уже три года сама не водила машину. Я не помню, как внутри выглядят супермаркеты. Я понятия не имею, какой сейчас самый популярный фильм, и я не летала на коммерческих авиалиниях с тех пор, как умер Джон. Каким образом ты предполагаешь, я смогу тайно встречаться с послом Египта, который, могу тебе сказать, также, как и я, окружен со всех сторон своими охранниками.

— Да очень легко. Один доверенный агент секретной службы и черный вход для гостей, приезжающих в частном порядке.

— Хорошо, Господи. Ты серьезно думаешь, что я должна подружиться с одним из моих секретных агентов, которые будут проводить посла через служебный вход?

Фиона пожала плечами.

— Поверь мне, ты будешь не первым президентом, кто так делает.

Джессика вынуждена была признать, что, скорее всего, это правда.

— Да, но скорее всего, они не встречались тайком с высокопоставленным чиновником иностранного государства. Если бы их засекли, они бы может и выкрутились, но я буду казаться в глазах общественности преступницей.

— О, не верь этому ни на секунду. Некоторые из бывших президентов встречались и с криминальными личностями и были причастны к некоторым нелегальным делишкам. Но на сколько я знаю, это совершенно никак не навредило их карьере.

Выражение лица Джессики стало более спокойным, она подошла к темному окну, посматривая на виднеющуюся в сумраках лужайку перед Белым домом.

— У них видно не было наследия семьи, которое они были обязаны защищать. Я же бросила все, чтобы защитить фамилию Хэмптон и мечты Джона. Что за человек я была бы, если бы рисковала всем, чтобы поваляться в президентской кровати с египетским послом?

— Таким же человеком, как и всегда, который всегда думает о всех, кроме себя. — Фиона подошла к ней, обхватив ее руками за талию и уткнувшись подбородком в ее плечо.

— Ты делала все, о чем тебе просили Хэмптоны более чем в течение десяти лет, Джесс. Я знаю, что ты любила Джона, и знаю, что Наследие династии Хэмптонов — вещь жесткая, ей невозможно противостоять. Но ты молодая, энергичная женщина. Свои годы за тридцать ты посвятила Хэмптонам и Америки. Не сдавайся, не соглашайся больше с ними. Ты уже почти вышла из этого кабинета. Пора начинать жить своей жизнью. Влюбиться. Завести семью. Я хочу, чтобы ты получила все то, о чем мечтала, когда выходила замуж за Джона.

Желудок Джессики сжался при упоминании о семье, но она повернулась и крепко обняла подругу.

— Я не уверена, что все это может со мной произойти, — сказала она на ухо Фионе. — Но спасибо, что ты желаешь это мне. — Она закусила губу, чтобы удержать слезы и отстранилась. — Сейчас мы идем на прием, чтобы встретиться… с послом и, возможно, влюбиться.

Фиона улыбнулась.

— Как пожелаете, госпожа президент. Я слышала, что сегодня будут подавать те спринг-роллы с креветками, которые были на новогодней вечеринке в прошлом году, и если ты помнишь, я съела целую тарелку, так что ты знаешь, где меня найти.

Они открыли дверь в резиденцию, Джессика заметила агентов секретной службы, которые дежурили ночью. И на одно короткое мгновение, она задалась вопросом, может действительно возможно, жить своей жизнью, а не другой. Не за того, кто умер шесть лет назад. 

Камаль понял, когда президент Соединенных Штатов вошла в комнату, даже если бы не объявили о ее прибытии, он все равно бы это почувствовал. Она была самой красивой женщиной в этом зале, в ней был своеобразный магнетизм, который притягивал любого из нескольких десятков бизнесменов и уважаемых людей страны, собравшихся на прием в Белом доме. Он в полуха прислушивался к разговору с послом из Камеруна, наблюдая за Джессикой Хэмптон, которая двигалась через комнату, ласково улыбаясь сначала одному гостю, потом другому. С ней рядом была сенатор Аронсон, и обе женщины работали, как единая команда, передвигаясь по комнате, как очень опытные профессионалы.

Когда президент о чем-то разговаривала с государственным секретарем и замом министра из Германии или еще с кем-то, сенатор Аронсон волшебным образом появилась рядом с Камалем, дотронувшись до его локтя.

— Сенатор. Как приятно вас видеть, — улыбаясь, произнес Камаль.

— Господа послы. — Она обворожительно улыбнулась послу из Камеруна и Камалю. — Могу я похитить у вас посла Масри на несколько минут? Обещаю вернуть его в таком же состоянии.

Посол Камеруна тепло улыбнулся и кивнул, раскланиваясь, Фиона повела Камаля в тихий уголок комнаты, болтая о всякой ерунде по дороге. Он поглядывал на нее и задавался вопросом, что она от него хотела. В конце концов, решил, что сторонники президента были «за» тысячелетнее соглашение, но все было возможно, поскольку сенатор Аронсон высказывала сомнения и видно хотела его расспросить более подробно.

— Господин посол, — произнесла Фиона, в одно мгновение выражение ее лица стало серьезным, как только они оказались в темном уголке комнаты, скрытые от посторонних взглядов листьями большого растения. — То, что я собираюсь вам сейчас сообщить, является секретной информацией, и если вы не сможете дать мне слово, не как посол, а как джентльмен, что будете держать эту информацию в секрете, тогда я вынуждена буду вас оставить и будем надеется, что этого разговора не было.

Камаль ту же ощетинился от малейшего предположения, что сенатор поставила под сомнение его надежность.