— Ах ты, тварь! — прошипел Дерек — Да я тебя сейчас прямо тут…

Однако Стефания не стала слушать, что собирался сделать с ней обозленный ксент, а сама приступила к действиям. Валенсия не успела увидеть, как девушке удалось вывернуться из хватки бывшего жениха, и тот боевой прием, которым она скрутила его в тивений рог и заставила бухнуться перед ней на колени, леди Петершиской был тоже не знаком, только в результате Стефания теперь возвышалась над поверженным ксентом дель Трафольгарским как карающая богиня возмездия и глаза её пылали темным огнём мщения.

Завернув руку Дерека ему за спину и постепенно усиливая нажим, обозленная бывшая невеста холодно потребовала:

— Извинись передо мной, Дерек, а то хуже будет…

— У-у-й, кшизанутая, больно же!!! Отпусти!!! — провыл тот не вняв предупреждению.

По губам девушки скользнула удовлетворенная усмешка и она обманчиво ласково проговорила:

— Это еще что, дорогой, а как тебе понравится вот это? — Валенсия глазам своим не поверила, когда увидела, как подружка приложила свободную руку к шее бывшего жениха, и его тело выгнулось дугой, пронзённое разрядом чёрной молнии.

Стефания же недовольно потребовала, не слушая подвываний и униженного поскуливания Дерека:

— Ну? Что-то я не слышу извинений. Долго мне еще ждать? Или тебе мало? Может добавить? — тело молодого сайла снова пронзила черная молния. Он попытался вырваться, но захват княжны не позволял ему даже встать с колен, не говоря уж о большем…

Происходящее совершенно перестало нравится Валенсии, такой жестокости и склонности к садизму она от подруги совсем не ожидала. Но и вмешаться в экзекуцию леди Петерширская не торопилась — от шока у молодой леди отнялся язык, и её как будто парализовало, поэтому она продолжала смотреть широко открытыми от ужаса глазами на мучения одногруппника, мёртвой хваткой вцепившись в ручку входной двери так, что пальцы побелели.

Дерек между тем осознал, кто в данной ситуации является хозяином положения и, рыдая от боли, унижения и бессилия, принялся униженно стонать:

— Стэф, прости меня. Прости, если я чем-то тебя задел или обидел…

— Ну нет! — воскликнула Стефания, недовольно сдвинув брови к переносице — Так не пойдет! Извиняйся как следует! Что это за извинения такие, если ты сам не понимаешь за что извиняешься? — тут девушка усилила нажим на руку, и бедный молодой сайл снова взвыл от боли:

— Что?! Что ты от меня хочешь?! Я же извинился!!!

— Плохо извинился. Мне не понравилось — капризно хмыкнула княжна — Попробуй еще раз, дорогой. Что такое? — притворно-сочувственно вздохнула магичка — Ты не помнишь за что должен извиниться? Ну так я тебе напомню, милый — злорадно добавила она — Помнишь, как ты всё время унижал меня в присутствии своих друзей и незнакомых сайлов, рассказывал обо мне небылицы. Неужели не помнишь? А как ты заставлял меня прикрывать твои походы по другим девкам, чтобы твой отец ничего не узнал, тоже не помнишь? А я ведь была твоей невестой, считаешь мне не было обидно?! А тот случай с пожаром в вашей сокровищнице, когда мне пришлось взять на себя всю твою вину тоже не помнишь?!! — во время своей ядовитой речи до крайности взбешенная девушка продолжала усиливать нажим на руку ксента, и он в отчаянье закричал:

— Помню! Помню!! Умоляю, прости меня, Стеф!! Я всё понял! Я ужасно с тобой обращался, но этого больше никогда не повторится!! Обещаю!! Я исправлюсь, только отпусти!!! Ну, пожалуйста, прошу-у-у тебя-а-а-а, умоляю-у-у-у…

Вдруг раздался резкий хруст — это сломалась рука Дерека, Стефания же оттолкнула скорчившегося и подвывающего ксента и очень спокойно и холодно произнесла:

— Я тебя не прощу. Еще раз приблизишься ко мне, и я переломаю тебе все оставшиеся конечности. Вздумаешь пожаловаться ректору, отцу или кому-либо еще, будь уверен, я об этом узнаю, тебя найду и убью. Ты понял? — Дерек судорожно закивал, продолжая всхлипывать — Будут спрашивать про руку, скажешь, что поскользнулся на лестнице и неудачно упал. Проболтаешься кому-нибудь про этот разговор — и рука покажется тебе сущим пустяком, милый. Ты всё уяснил, дорогой?

Ксент дель Трафольгарский лишь продолжал судорожно кивать и с невыразимым ужасом таращиться на бывшую невесту. Такой безмолвный ответ княжну дель Аланийскую явно не устраивал, и она задумчиво произнесла:

— Хм, кажется, у тебя отнялся язык от проснувшейся совести? Может мне тебе ещё что-нибудь сломать, чтобы язык снова развязался?

— Н-н-нет, я п-п-п-понял — кое-как, заикаясь пролепетал бедный молодой сайл — Я н-н-ничего н-н-никому н-н-не с-с-скажу…

— Вот и умница — Стефания удовлетворенно потрепала бывшего жениха по щеке (отчего тот дернулся, будто от еще одной черной молнии) и спокойно направилась к выходу.

У леди Петерширской в то же мгновение прошёл паралич и она, отлепившись от двери, вжалась в стену, молясь Всемогущему, чтобы опасная психопатка, в которую превратилась бывшая подруга, её не заметила. Неизвестно, услышал ли Ойл её молитвы или нет, однако Стефания к несказанному облегчению Валенсии не спеша направилась в противоположную от укрытия невольной свидетельницы сторону. Рыжеволосая магичка подождала пока она скроется за поворотом, выждала еще какое-то время и только потом рискнула выглянуть из-за спасительной двери и опрометью побежать в свою комнату.