— Значит, правда, — кровь стекала с его губы, куда я тоже мимолётом попал. Мне уже начало даже казаться, что ему нравится садизм.

Он попытался ударить меня, я уклонился.

Несколько ударов с его стороны, несколько с моей — только тогда прибежали «гости» мальчишника и разняли нас. Я немного пострадал, главное, что лицо в порядке. Деймону не так повезло.

Он думает, я что в этой жизни делал-то? Ходил эскортником баб удовлетворял? Ну нет, я всяким мужикам морды чистил в свободное от секса время.

Я вернулся к Елене с чётким намерением — если она действительно любит этого ублюдка, то пускай так. Но если есть шанс для нас...

И он есть.

Я просто уже хотел уехать, так сильно желал.

Но не мог, чувства не давали этого сделать.

Посреди ночи мне приспичило зачем-то прийти к Елене в номер.

Она стояла сразу на пороге, не успел я постучать.

Стояла.

Сексуально стояла, прося ласкать это тело. Сжимать бёдра в руках, шептать её имя.

Последняя ночь? Почему хоть раз в жизни я не могу сделать то, что хочу?

Пускай валит потом к Деймону, или к кому она там захочет, но этой ночью она моя.

Бюстгальтер красиво очерчивал её грудь, и я представлял, как поспешно снимаю ненужный предмет и вытворяю с нежной кожей всё, что захочу. Как провожу рукой по плоскому животику и чуть ниже под тонкую хлопковую ткань.

Я даже не мог слышать, что Елена там мычит. Не понимал, что хотел сказать. У меня изо рта выплывали нечленораздельные звуки.

Мне наплевать на всё, и на бурное оживление моего организма тоже, потому что реально воспрял.

И стало вконец наплевать, пускай сама теперь прерывает всё, потому что я не смогу.

Когда мы оказались на кровати, я уже просто умолял её, чтобы меня оттолкнула. Так будет легче, хотя бы один раз пускай сделает это, и тогда уже я навсегда отстану. Моя просьба звучала слабо.

Пожалуйста, Елена. Пожалуйста. Прошу тебя. Пожалуйста.

Но мне повезло.

Боже, одно предвкушение могло бы убить меня.

Безнаказанно проводить руками по её телу, ловить благодарные стоны, чувствовать желание с её стороны. Всё слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я зачем-то открыл рот, попросил её не симулировать, просто потому что не хотел быть обманутым сегодня.

Но по мурашкам на её коже я понимал, что о симулировании речь и не шла.

И правда, разве можно обманывать, смотря мне в глаза? Повернул её удобно для себя, так что всё стало лишь заманчивее, Елена глухо выдохнула. Поспешно расстёгнул бюстгальтер на её спине, зачарованно наблюдая, как лямки спадают с плеч…

Руками я дотронулся до края последней тряпки на её теле, а она замедлила дыхание, когда я забрался пальцами под ткань, ласкал там и медленно начал снимать, скользя кончиками пальцев по её бёдрам. Елена дрожала, прижимаясь ближе ко мне, тогда же я понял, что больше не могу.

Я быстро снял с себя одежду.

Ведь сходил с ума, видя перед собой такой соблазнительный зад.

Всё, Елена, слишком поздно. Поздно мешать мне.

Вздох с её и моей стороны, когда я прижался к ней совсем ближе, она подалась бёдрами ко мне ещё раз, прося одного, а я не мог дольше дразнить её.

***

Всё равно должна узнать. Скрывать вечно нельзя.

Я смотрел в ставшие родными шоколадные глаза и понимал, что не могу больше обманывать.

Слёзы стекали по её лицу, вызывая внутри меня боль, которая терзала душу, но я понимал, что так должно было быть. Я обязательно вернусь к ней, если она этого захочет… Вернусь к ней позже.

Потому что мне кажется, что я глубоко в… Любви. От этого мне не сбежать, как бы не хотелось. Да похоже, что и ей тоже.

***

Тюрьма… Думал ли я когда-нибудь, что попаду сюда?

Сейчас передо мной решётка, а я откинулся на холодную стенку позади. Зад ноет от постоянного сидения, я встаю и разминаю плечи. Прохожусь туда-сюда.

Меня посадили на несколько суток за… Избиение.

Смотрю на костяшки рук, потираю фингал под глазом, слегка морщусь от боли, которая не даёт мне спать.

Вздох-выдох, взгляд устремлён в стену, покрытую неровно нанесённой тёмной краской, которая поблекла от времени.

Я говорю о боли, которая преследует меня… И эта боль даже не физическая.

И я не успокоился.

Мне нравилось видеть, как кровь стекает с подбородка этого ублюдка, нравилось видеть, как он задыхается, как его жизнь висит на волоске, как я сжимаю его горло, ощущая возможность прекращения его дыхания.

Долго ли мне сидеть здесь я не знаю. Но хорошо, что меня посадили, иначе я бы замочил его. Всё ещё есть желание, которое гложет меня изнутри. Медленно скребёт моё сердце, мысли путаются…