Не знаю, что отвечал каждый раз ему Себастьян, но вполне могу себе представить.

— Серьёзно? Сегодня? — удивился Стивен. Его лицо приобрело обеспокоенное выражение. Он взглянул на меня. Переживает. — Выходит, правильно я её задержал… Вообще, люди в аэропорту передали нам, что видели Селесту, мы проследили, где она остановилась. Затем приходил к ней ты, мы немного выждали и совершили облаву. По времени, она уже должна быть сейчас в полицейском участке. Да, я мог сделать это и завтра, но не мог допустить, чтобы она и дальше спокойно посиживала у себя в доме. Да, я знаю, что потом мне серьёзно достанется за то, что я ворвался к ней в дом и заставил проехать в полицейский участок.

С каждым сказанным словом мне становится немного, но легче. Стивен по-настоящему заботится обо мне. О нас.

Но я по-прежнему не знаю, где Стефан и почему он не отвечает на звонки… надеюсь, что с ним всё в порядке. В конце концов, Ребекка испытывает к нему чувства, я думаю. Она не может способствовать его «казни». Или может… она возненавидела его. Возненавидела так сильно, что захотела убить?

— Мы пробьём его номера. Елена, — обратился ко мне Стивен. — Пожалуйста, скажи номер машины Стефана. Так, кажется, вторая линия, — нахмурился Стивен, уставившись взглядом на экран смартфона. Я выхватила у него телефон.

— Елена, что-то произошло, да?! — мне позвонил Эрик. Всего минута понадобилась на то, чтобы донести до него всё случившееся. Всё это время Эрик пытался дозвониться Ребекке, но её телефон тоже оказался выключенным. — Господи! Так, они не могли уехать далеко, — он сменил тон голоса. Стал собранным. Я завидую, как они могут быть сейчас с холодной головой. — Я подключаю всех, и полицию тоже.

Я только открыла рот, чтобы сказать, что Стивен уже и сам решил этим заняться. Стивен вновь вырвал у меня телефон из рук. Теперь Стивен и Эрик начали обговаривать план совместных действий.

Сейчас всё это походило на полное сумасшествие. Стивен что-то обговаривал с Эриком, постоянно переключаясь по телефону на Себастьяна и сообщая что-то ему.

Я же вжалась в стенку позади себя. В моей голове лишь стояла утренняя сцена — Стефан подходит, целует меня, шепчет на ухо три последних своих слова.

Прижала кулак ко рту, стараясь не разрыдаться. Сейчас я чувствую всю свою слабость. Не могу собраться, могу лишь наблюдать за тем, как собираются действовать мужчины.

И вправду. Стивен, Себастьян и Эрик — мужчины. Я же женщина.

Мужчина тот, кто может быстро собраться, кто не поддаётся панике. Тот, кто хладнокровен. Не зря так много мужчин работают полицейскими, пожарными, военными. Они могут быстро принимать решения.

А женщины — они слабые. Чересчур эмоциональные, поддающиеся импульсивным порывам — истерические натуры.

Конечно, есть исключения из правил. Есть волевые женщины с мужским складом ума, умеющие действовать хладнокровно. Но я — никакое не исключение.

Стефан — моя слабость. И я не могу быть спокойной сейчас.

— Елена, — обратился ко мне Стивен, закончив разговаривать. Он протянул мне смартфон. — Всё будет хорошо. Мы всё сделаем, как надо. Поверь, — убедил он меня взглядом. Стивен обнял меня, словно поняв, как мне это сейчас необходимо.

Прижавшись ближе к нему, я сделала пару ровных вдохов и выдохов.

Этим утром муж сказал мне, как сильно любит меня. И я не ответила ему.

Возможно, он так никогда и не услышит мой ответ.

Я всхлипнула, не сумев больше себя сдерживать.

***

Она оглянулась на заднее сиденье, где без сознания валялся Стефан. Ухмыльнувшись, Ребекка вновь обратила своё внимание на дорогу.

Выманить его на улицу было сложно. Она знала, что так просто он не согласится. Пришлось уронить эти чёртовы таблетки. Как и ожидалось, Стефан повёлся и вызвался довезти её. Всю дорогу молчал, пару раз говорил лишь обрывки фраз. Но она видела, как он потерян. Но почему?

Не хочет ребёнка?

Нет, хочет.

Ребекка знает, как он любит детей. Стефан любит их определённо больше, чем её. Даже эту оборванку, которая, не известно даже, его дочь или нет… Он так сильно любит её.

Стефан высказывал отвращение к своей жене, ненавидел её, даже презирал. Но к своим деткам, к своим отпрыскам, он всегда проявлял лишь нежность и любовь.

Возможно, Ребекка даже ревновала Стефана к его чадам. На неё он запросто мог наорать, но на своих маленьких копий — нет.