– Хорошо, - согласилась миссис Корнуэл.

Ребекке там нечего делать, подумала миссис Корнуэл, а здесь она у меня под присмотром.

– Я без Ребекки не пойду, - заартачились Линда, - что мне там одной делать?

– Кто-то и правда должен остаться в парикмахерской, - сказала Ребекка.

Линда надулась. Такие дела интереснее вместе с кем-то делать, как они не понимают?

– Хочешь, я с тобой пойду?
– любезно предложила миссис Корнуэл.

Ну вот, теперь ситуация еще хуже стала, подумала Линда, если откажусь, миссис Корнуэл неделю будет на меня обижаться.

Линда пожала плечами.

– Я подумаю, - уклончиво ответила Линда.

Миссис Корнуэл согласно кивнула. Это дело такое. Тут подумать надо. Кто ж с бухты-барахты такие сложные вопросы решает?

15

Вечером Ребекка решила не прислушиваться ко всяким шорохам за окнами, а наконец-то выспаться. Даже книжку на ночь не стала читать.

Легла пораньше. Часов в десять. Но разве заснешь по желанию? Да ни за что! Часа два лежала с открытыми глазами, смотрела в темный потолок и думала о своей жизни.

Почему все идет не так, как задумывалось с самого начала? Кто предопределяет судьбу человека? В каких скрижалях все это записано? Как бы почитать?

Далеко за полночь встала с кровати. Подошла к окну и открыла жалюзи. В ее комнате было темно, и на улице было темно. Она просто почувствовала, что кто-то тихо перепрыгнул через забор.

– Не бойтесь, - сказал знакомый голос.

Ребекка улыбнулась самой себе. Сердце совершило кульбит вниз живота. Ребекка взялась руками за подоконник, потому что во всем теле появилась предательская слабость.

– Идемте, ночной заплыв совершим, - сказал Монтгомери Холден.

Ребекка все четче видела в темноте знакомые черты.

– А если я боюсь ночные заплывы совершать?
– сказала Ребекка.

– А я на что?
– улыбнулся Монтгомери Холден, - я буду защищать и оберегать.

– От кого защищать?

– От разных морских чудищ.

Ребекка немного подумала. Во-первых, она и так уже не уснет. А во-вторых, положа руку на сердце, не этого ли человека она таким с замиранием и трепетом сейчас ждала?

– Одну минуточку, хорошо?
– сказала Ребекка.

– Конечно, хорошо, - сказал Монтгомери Холден, - хоть две минуточки. У меня есть немного времени.

Ребекка улыбнулась и исчезла в комнате. Надела купальник, сверху платье, достала из шкафа большое полотенце. Подошла к окну и села на него, свесив ноги на улицу.

Монтгомери Холден подошел поближе, взял ее за талию, словно пушинку, легко поднял в воздух и поставил на землю. Ребекка взялась руками за его плечи, но как только он поставил ее на землю, быстро убрала руки. Оба учащенно дышали.

О боги, сказал сам себе Монтгомери Холден, держись, мой дорогой. Будет весьма странно, если ты ее сейчас в горячие объятья заключишь.

О боги, сказала себе Ребекка, держись моя дорогая. Будет совсем неприлично, если ты сейчас в обморок от избытка чувств упадешь.

– Вам помочь через забор перелезть?
– сказал Монтгомери Холден.
– Я могу вас на руках через него перенести, соглашайтесь.

Ребекка рассмеялась. Как она была ему благодарна за то, что он именно так с ней разговаривает. В неком отстраненном духе. Как будто он опять просто мимо проходил.

– Так что вы выбираете?
– опять спросил Монтгомери Холден.

Ребекка чувствовала в темноте его улыбку.

– Мы можем прекрасно выйти отсюда через калитку, - сказала Ребекка.

– Да что вы говорите?
– поразился Монтгомери Холден, - у этого забора есть калитка?

– У всех порядочных заборов есть калитки, - сказала Ребекка, - это сейчас очень модно.

– Да что вы говорите, - продолжал улыбаться Монтгомери, - а я и не знал. И вы найдете ее в такой темноте?

– Конечно, - сказала Ребекка, - я здесь уже семь лет живу, я ее с закрытыми глазами найду.

Семь лет, отметил про себя Монтгомери Холден.

Потом они на ощупь пробрались к калитке в заборе. Ребекка взяла Монтгомери за руку, помогая ему идти в такой темноте.

Фонарь горел на другой стороне двора. Ребекка не любила, когда фонари светили в окно, поэтому не включала те, которые были с этой стороны.

Нашли калитку, открыли ее, вышли на улицу. На улице было гораздо светлее, Ребекка отпустила руку Монтгомери Холдена.

– Предлагаю снять обувь, - сказал Монтгомери, - пойдем по песку босиком.