Линда вздохнула. Режиссер влюблен в Ребекку, это было видно невооруженным глазом. Вот только чем окончится для Ребекки эта его любовь?

Монтгомери Холден направился к Ребекке. Ребекка продолжала сидеть в своем кресле и смотрела на него снизу вверх широко распахнутыми глазами.

– Вы позволите?
– сказал ей Монтгомери с улыбкой, - я побриться пришел. Как и договаривались.

Это вы с Линдой договаривалась, а не со мной, хотела сказать Ребекка, но промолчала. Сейчас главное, чтобы руки не дрожали и инструменты на пол как обычно не падали, а на остальное наплевать, пусть хоть потоп.

Ребекка встала. Монтгомери Холден сел в кресло. Ребекка вытащила из ящика накидку, набросила ее ему на шею и застегнула сзади на застежку. Взяла тюбик с кремом для бритья, стала осторожно наносить на его подбородок, двигалась как во сне.

Монтгомери Холден пристально смотрел ей в глаза. Сейчас вообще все из рук выпадет, думала Ребекка. Но глаз отвести от его взгляда тоже не могла.

Звенящая тишина была в парикмахерской. Только легкий шум волн и крики птиц залетали в распахнутую дверь как в далеком кино.

Только бы миссис Корнуэл не явилась тоже понаблюдать с трепетом и восторгом за всей этой сценой, подумала Линда и решила немного взбодрить ситуацию. Клиентов у нее в такой ранний час все равно еще не было.

Линда подошла поближе к Монтгомери Холдену и Ребекке. Режиссер прямо гипнотизировал Ребекку взглядом в зеркале. А Ребекка потом опять на три дня с головной болью сляжет.

Линда решила отвлечь режиссера пустым и непринужденным разговором.

– Расскажите о своей работе, - сказала Линда, обворожительно улыбаясь, - снимать фильмы, это, наверное, так интересно.

– Самая обычная работа, - сказал Монтгомери Холден, отводя взгляд от зеркала.

Ребекка облегченно вздохнула. Быстро побрею, потом он быстро уйдет, потом я приму аспирин, запью его минералкой и постараюсь забыть обо всем - это были ее ближайшие планы на жизнь.

– Самая обычная работа, это у нас в парикмахерской, - сказала тем временем Линда, - а у вас вся жизнь, это большое приключение.

Монтгомери Холден улыбнулся. Зачем отрицать, что он любит свою работу и только потому ей и занимается, что это все - действительно большое приключение?

– В чем-то вы правы, - вздохнул он, - это очень интересно. Но нелегко.

– Что тяжелого-то?
– удивилась Линда, - у вас же там много людей. Каждый за что-то отвечает. Сообща все дела легче делать.

Монтгомери Холден улыбнулся. Ребекка тоже незаметно улыбнулась. И эта ее улыбка не ускользнула от Монтгомери. Ребекка не понаслышке знала о мире кино. Совсем не понаслышке.

– Каждый отвечает за что-то по-отдельности, - сказал Монтгомери Холден, - а в целом за все отвечает режиссер. Вот тут-то и начинается вся головная боль, - улыбнулся он.

– Понятно, - сказала Линда, - трудно за всем уследить и удержать в голове?

– Что-то в этом роде, - согласно кивнул Монтгомери Холден.

В результате чего Ребекка в очередной раз поранила его подбородок.

– Ой, извините, это все из-за меня, - с сожалением сказала Линда.

Ребекка не знала, ругаться или радоваться, что Линда отвлекает на себя внимание Монтгомери Холдена. Но брить под его пристальным взглядом в зеркале все-таки было намного хуже, чем сейчас, когда он кивает и крутит головой во все стороны.

Слегка касаясь его лица ладонью, Ребекка натягивала кожу и вела станком тонкие дорожки посреди белой пены для бритья. А сама смотрела на его морщинки в уголках глаз. Близко-близко. Можно было дотронуться пальцем до его морщинок. Ну, это если совсем забыть все правила приличия и бросить все на самотек.

Монтгомери Холден тоже изменился за все эти годы. Мудрость и время оставили свои следы на его лице. Но уставший взгляд и так был у него всегда, и улыбка не изменилась, и маленькие ямочки в уголках губ остались прежними.

Ребекка знала его лицо до мельчайших подробностей. Столько лет ей снились эти голубые глаза. Эти сильные руки. Этот смех. Столько раз она просыпалась, чувствуя во сне его объятья, и плакала в подушку от того, что этого не будет больше никогда.

И вот он здесь. Уму непостижимо. Сидит в коричневом кресле из кожзаменителя, и она опять весь его подбородок порезала как в прошлый раз.

– А что еще трудного в вашей работе?
– спросила неугомонная Линда.

Ребекка постаралась больше не отвлекаться и мобилизоваться.