В одном из самых элитных ночных клубов столицы, куда ночами стекался бомонд, и пройти фейс-контроль было так же просто, как попасть на аудиенцию к президенту, шла дневная репетиция. При свете дня злачное место выглядело невинно и непрезентабельно. Возила по полу шваброй уборщица. Заспанный бармен переставлял с места на место бокалы, периодически отхлебывая из пластиковой бутылки «Святой источник». На сцене черноволосая танцовщица с плоским животом, покрытым идеально ровным загаром, лениво потягивалась из стороны в сторону.

– 

Ну, что, мальчики, готовы?– окликнула она двоих, появившихся на сцене в

одних джинсах, стриптизеров.

Не дожидаясь ответа, танцовщица махнула, шагнув в центр сцены. Декольте, аккуратные мочки ушей, тонкие пальцы с длинными алыми ногтями были украшены золотом. Стриптизер, тоже безупречно загорелый и мускулистый, бросил уважительный взгляд на толстую цепочку, спускавшуюся к ложбинке между стянутыми черным лифом грудями.

– 

Ты начинай, а мы подстроимся,– кивнул он.

– 

Окей.

Девушка подняла вверх большой палец, и по ее команде заиграла музыка. Танцовщики задвигались по сцене в соответствующей пластике, изображая борьбу и слияние мужского и женского начал. В середине композиции парень коротко бросил:

– 

Поддержка.

Взявшись с двух сторон, они с напарником легко подняли партнершу в воздух, точно Клеопатру на троне. Тут стриптизер с левой стороны принялся скользить по ее бедрам руками, зацепив короткие золотые шорты. Она подумала, что случайно. Но движение повторилось, и часть костюма явно поползла вниз, оголяя тело.

– 

Алле! Потише там, я– замужем!– она постаралась перекричать музыку.

Шорты мгновенно вернулись на место. Ее опустили на пол.

– 

Раздеваетесь вы, я– только танцую.

И, заметив вошедшего в зал мужчину в темных очках и бейсболке, спрыгнула со сцены.

– 

Илюша!– елейным голосом окликнула она.

Илюша явно пытался избежать встречи, надеясь прошмыгнуть в дверь, которая вела в кабинет арт-директора, то есть– его собственный. Но танцовщица двумя широкими шагами преградила вход.

– 

Доброе утро, Илюша!

– 

И тебе не хворать,– пробурчал тот.

– 

Вашими молитвами. Я зарплату жду, за три ночи уже.

Илюша потер лоб под кепкой.

– 

Завтра.

– 

Ты меня уже неделю завтраками кормишь. Ты ребенку моему это скажи.

– 

А муж чо?– продолжал бубнить Илюша.

– 

Объелся груш. Илюш, я серьезно. Бабки нужны.

Тот, сморщившись, точно сам объелся пресловутых фруктов, достал из заднего кармана черное кожаное, с оттиском модного дизайнера, портмоне. Вынул купюру в пять тысяч рублей.

– 

Последнее отдаю.

– 

Благодетель. А еще десятку?

– 

Слушай, отстань, а? И так башка болит.

– 

Вот не выйду сегодня, она у тебя еще больше заболит.

– 

Нет денег. Я сам без зарплаты второй месяц сижу,– доверительно прошептал

Илюша, надвинув козырек еще ниже.

– 

Класс,– Зара вздернула изогнутые тонкой смоляной дугой брови.

– 

Угу,– согласился арт-директор и, наконец, получил возможность улизнуть в

свой кабинет, где никогда не поднимались жалюзи и неизменно пахло виски.

– 

Мы чо, все чо ли?– окликнул со сцены стриптизер, продолжая отжиматься на

кулаках.

– 

Все,– хмуро кивнула танцовщица, достала из сумочки обклеенный стразами

смартфон последней модели, полистала список контактов, выбрала нужное имя, нажала вызов.

– 

Здорово. Как жизнь? – Зара помолчала, слушая медленный, по-видимому,

спросонья голос. – Дорогая, работа есть? Да у нас тухло все. Бабла нет.

Услышав что-то, выпрямилась, зеленые глаза сверкнули.

– 

Да? Скинешь смской? Да мне по фигу. Как говорила моя бабушка, пусть смотрят, пока есть, что показывать.

Она издала хриплый смешок.