– 

А у нас был танец «Красной Шапочки», да? Понравился тебе танец?

Девочка пробормотала что-то вроде «угу», и Вика, лучезарно улыбнувшись, направилась в раздевалку, говоря себе, что полторы тысячи рублей не стоят такого морального унижения. Другая мамочка стояла на коленях, пытаясь одеть своего ребенка, пока та увлеченно смотрела мультик на ай-паде.

Ну, с чего они будут хотеть двигаться, если с самого рождения у них перед глазами гаджеты и девайсы,– подумала Вика и вспомнила, как целыми днями торчала во Дворце Творчества, подглядывая в замочную скважину за группой танца, и пыталась повторить дома то, что удалось запомнить. Вроде бы тогда уже были и мобильные телефоны, и компьютеры, но все-таки еще не до такой степени поглотили они цивилизацию.

Стянув тренировочную форму, она не избежала соблазна взглянуть в зеркало. Кубики пресса начинали бледнеть. Она раздосадовано вздохнула– несколько дней послаблений, и насмарку ежедневные фитнес-тренировки. Мало того, что– коротышка, так еще природа наградила толстыми ляжками и задницей, как у Джей Ло. Она-то хоть застраховать свою может, а Вике что делать, простите, со своим богатством?! Печенье, видишь ли, им подавай! Попробовали бы на кефирной диете посидеть… Перестань, они же дети,– тут же укорила она себя. У них впереди целая жизнь запретов и ограничений. Пусть хоть сейчас порадуются. Застегнув джинсы, она надела футболку, мешковатый теплый свитер с горлом, влезла в кроссовки и через несколько минут оказалась на улице. Было еще светло– дни становились все длиннее. С самого утра шел дождь, воздух был сырым и промозглым. Она прошла через зеленый, намокший сквер к метро. Вышла на станции Арбатской– обычно прогулка по Старому Арбату поднимала настроение. Художники, уличные музыканты, зрители у входа в театр помогали ей ощутить себя «в своей тарелке», среди своих. Но сегодня даже Арбат не помогал. Беспечные уличные музыканты вызывали зависть, а художники-карикатуристы– жалость. Мир искусства казался ей тем вечером обычной мышеловкой. Манит ароматный сыр своим блеском, а попробуешь схватить– вот и попалась. Она прошла мимо импресарио, тыкавшего ей в грудь шляпой для денег, но неожиданно зацепилась взглядом за мужчину у края дороги, напротив кафе-трамвая. Он просил милостыню, но вид у него был не просящий, а вполне безмятежный. Одет бедно, но чисто, борода, палка-костыль рядом на земле. Вика порылась в кошельке и, отыскав две монетки по два рубля, бросила в пластиковый стакан. Мужчина расплылся в широкой улыбке, поблагодарил и пожелал ей хорошего вечера. Она вздрогнула– какой-то парень потянул ее за рукав, приглашая присоединиться к танцевавшим в середине круга. Она помотала головой.

– 

Нет, я спешу.

Парень был симпатичный. Его друзья показывали трюки брейк данса под одобрительные крики зрителей. Вика представила, как здорово было бы присоединиться к ним, но тут же себя одернула.

Зазвонил телефон.

– 

Привет, ты скоро? Без тебя одиноко и холодно.

– 

Включи телевизор и батарею.

– 

Ой, кто-то сегодня кусается.

– 

Я уже сажусь в метро.

– 

Как урок?

– 

Отвратительно.

– 

Ясно. Ну, чтобы поднять тебе настроение, открою секрет. Я готовлю ужин с десертом!

– 

А,– простонала она. –Мне же нельзя.

– 

А я тебе и не предлагаю.

– 

Жадина.

– 

Я тоже тебя люблю!

– 

До встречи.

Она положила трубку. В конце концов, у нее есть Сашка. Замечательный, внимательный, нежный. Что еще нужно женщине?!..

– 

Ну, рассказывай. Что за разговор?– горя нетерпением, схватила ее за руку

Настя, когда они, расцеловавшись перед входом в Шоколадницу, окунулись в прохладу зала с кондиционером и сели в коричневые кожаные кресла. Лиля, быстро заказав свежевыжатый сок, отложила меню. Хотела покончить с неприятным разговором поскорей. Настя даже открывать меню не стала, а официанту сказала: «Подумаю еще». Наклонилась вперед к подруге.

– 

Не могу терпеть. Ты беременна, да?

– 

Что?– прыснула Лиля, хотя настроение было не из веселых. – С ума сошла.

– 

Тогда что?– разочарованно поджала губы подруга.

– 

Я встречаюсь с Гришей.

Лиля, конечно, ждала реакции от лучшей подруги, но не такой.

Сначала круглые голубые глаза Насти сделались еще вдвое круглее, а потом она посмотрела на Лилю, точно мать Тереза на бездомного щенка.

– 

Ох, бедненький. Это он так сильно переживает!..

– 

Не поняла тебя,– Лиля машинально дернула вниз ядовито-розовый топ.

Кондиционер неприятно дул в пупок.

– 

Мне так неудобно, Лилька. Но как твоя лучшая подруга я должна сказать тебе правду. Пока ты не втю… чтобы потом типа не было больно.

– 

Настя, он…

– 

Я знаю. Он может быть таким милым. Я на тебя не злюсь. Но это же слепому понятно, что он замутил с тобой, чтобы меня позлить. Вернее, надеется, что я разозлюсь. Буду ревновать. Он с тех пор, как я его бросила, сам не свой.

Тут Лиля разозлилась.

– 

Настя, мы не замутили. Он мне сделал предложение!– Люди за соседними

столиками стали оборачиваться, но Лиля не обращала внимания.

Ангельское личико блондинки вмиг стало пунцовым– точно в марганцовку окунули.

– 

Предложение? Ты шутишь, да?

– 

Нет, не шучу,– твердо сказала Лиля, которую уже перестали мучить угрызения

совести. – А что такого? Ты же сама его бросила. Три месяца назад.