Именно поэтому, посмотрев мужчине в глаза, я попыталась как можно спокойнее и увереннее донести до него эту мысль.

– Я тебе не принадлежу Радим. Я не твоя собственность, когда-нибудь настанет подходящий момент, и я отдам тебе твои деньги. А потом… я уйду. А ты найдешь себе новую игрушку, и все останутся счастливы.

– Если я тебе позволю, - будто не слыша меня, спокойно произнес Радим.

Ну вот, и снова мы возвращаемся к тому, с чего начинали. А говорят еще женщины упрямые и “глухие”. Как же все это глупо. Этот разговор, эта наигранная забота, ревность. Что нас связывает кроме секса? Ничего.

– Это глупо. Ты слишком хорош собой, чтобы держать меня рядом только ради удовлетворения своих плотских нужд. Пользы от меня, как таковой, тоже нет, меня найдется, кем заменить. Так зачем я тебе, а Радим?
– с горькой улыбкой спросила я.

Он давно мог уйти, перевести меня в ранг надоевших пассий. Вот только почему-то так и не сделал этого. Мы все так же живем по одному сценарию. Он звонит, когда сам этого хочет, приходит только когда ему нужно, берет то, что считает и так своим. Ничего нового.

Но ведь жизнь не может стоять на месте, а значит и нам придется двигаться дальше. А вот куда двигаться…

Пора определить кто мы, и что нас связывает? Я нашла для себя ответ на этот вопрос. А вот нашел ли Радим, я не знаю.

– В тебе милая моя я вижу то, что не вижу в других, - слегка наклонив голову набок, с легкой иронией ответил мужчина.

– И что же?

– Себя. Ты такая же, как я Мила. Детдомовец, получивший возможность жить нормально. Знаешь, какая только между нами разница? Ты почти сдалась, а я нет. Когда ты рядом, я вижу яркий пример того, насколько важно бороться в этой жизни. Ну и насколько полезно быть сволочью.

Меня будто водой холодной окатили. Посмотрев на лицо мужчины, увидела снисходительную улыбку от которой желание ударить его только увеличилось.

– Гад… Я для тебя, что наглядная мотивация не сдаваться?
– повысив голос, спросила я.

– Не только.

– А что еще? Секс по первому твоему требованию?

– Дура ты Милка, вот как есть дура.

Так и хотелось ляпнуть его любимое “повторяешься”. Прошедшая злость, снова начала постепенно набирать обороты.

Вот умеет этот мужчина одним словом успокоить, разозлить, да вообще вызвать почти любые человеческие эмоции. Прямо талант.

– Сволочь…

Радим только равнодушно пожал плечами. Не споря. Медленно поднял руку к моему лицу, осторожно погладил по щеке, спустился к губам. Я не мешала, все так же неотрывно смотря ему в глаза.

Глубоко вздохнув, на миг попыталась понять его, и в коем веке, подавить вызванную его едкими комментариями злость и услышать. Просто услышать то, что именно он пытается мне сказать.

– Как бы ты не сопротивлялась, признайся Мила. Ты хочешь меня не меньше чем я тебя. Даже не знаю почему, но именно ты способна заводить меня с пол-оборота. Вот только я это принял и осознал, а ты все еще ведешь, одной только тебе понятную, борьбу. Кому от этого легче? Мне, подавлять тебя, сминать твою оборону, или тебе каждый раз сдаваться и все равно оказываться в моих объятиях? Это глупо, и ты сама это знаешь. Смирись с этим деточка, по-другому у нас пока и не получиться. Ни у тебя, ни у меня.

Какое откровение. Только он не прав, я определилась. Я знаю, чего хочу, кто он, кто я, и что мне нужно.

Свобода выбора. Всего лишь возможность выбирать самой, возможность быть услышанной.

Как бы не стал мне нужен и привычен Радим, я должна сама выбрать его, если, конечно, захочу этого. Принуждение же рождает только злость и ненависть.

– Да пошел ты, - твердо и отчетливо прошипела я, вкладывая в пожелание весь яд, который во мне накопился за время этого разговора.

А дальше… Правду говорят, иногда злость разогревает, и превращается в страсть. Дикую, необузданную, как первобытное желание мужчины владеть женщиной.

Подхватив меня на руки, Радим быстрым шагом направился к дивану. Вещи мы с ним снимали впопыхах. Уже буквально через минуту мое платье и футболка Радима оказались на полу, за ними последовало его джинсы и мое белье.

Не было нежности. Руки мужчины сжимали до боли, оставляя отметины на моей коже, я же в ответ покрывала его спину и плечи едва видимыми следами от ногтей. Жесткие поцелуи, оставляющие следы, до боли прикушенная кожа груди, губ, шеи.

Не было медленной и весьма томительной прелюдии. Был один резкий рывок, и его, слившийся с моим, стон облегчения.

Не было одного ритма, нежных взглядов, ничего не значивших слов, нашептанных на ушко. Были лишь быстрые хаотичные движения, страстные поцелуи, прерывистое дыхание и наши громкие, довольные стоны облегчения в конце.

Я снова стою на краю пропасти. Еще немного и сорвусь, и снова боль, и снова слезы. Вот только что делать, когда нет выхода? Я не могу уйти, я не могу запретить себе думать о нем, я не могу запретить себе привыкать к нему, к его рукам, к губам, к мерзким оставляющим на сердце кровоточащие рубцы комментариям, к холоду светло голубых глаз, к жару, возникающему от его поцелуев.