Шрифт:
После кирилловского провала наступает самый смутный период в жизни Дмитрия Михайловича…
В начале 1952 года он ездил в Москву и переоформил распределение на Новгородскую областную культпросветшколу, которая находилась в Окуловке.
Здесь он с 14 апреля 1952 года преподавал основы советского искусства и режиссуры, сюда к нему приезжал младший брат, создавший здесь, в Окуловке, свой первый прозаический труд:
«1952-й год, Новгородская область, Окуловка, Культпросветшкола. Подглуховатая учительница, живущая в бараке, вдвоем со своей малолетней дочкой.
Мать дочери: «Будешь бегать бисичком, простудисся, заболеешь и умрешь. А как умрешь, зароют в земельку. Будешь плакать, все равно не отроют».
Эта запись Григория Михайловича Балашова достаточно точно передает атмосферу тогдашней жизни Окуловки.
Дмитрий Михайлович Балашов не задержался тогда и на Новгородчине – через два месяца, 22 июня, он вернулся в Ленинград.
«Моя любовь», «Сын», «Жизнь начинается с ошибок», «Жизнь и мечта»…
Это названия рассказов и повестей, в которые в начале пятидесятых пытается Дмитрий Михайлович Балашов вместить приобретенный им опыт.
И хотя критическое осмысление – «Жизнь начинается с ошибок»! – приобретенного опыта выносится в заголовок, но сам автор исправлять совершенные «ошибки» не торопиться, вернее не понимает, как их можно исправить.
Пока за «ошибки» приходится платить родным, главным образом матери.
До отъезда Дмитрия Михайловича в Кириллов, в комнате двухэтажного флигеля, стоявшего между Ковенским и Озерным переулками, Балашовы жили втроем, но теперь на двенадцати метрах прибавилось еще три жильца – вторая гражданская жена Дмитрия Михайловича Анастасия Дмитриевна Павлова и двое детей – Василий и Анна.
«Впрочем, – пишет Дмитрий Михайлович в «Автобиографии», – то ли от общей тесноты, то ли от общей бедности, но мы с соседями жили дружно. Семья татарина-дворника Мухаммеджана, не то шесть, не то восемь душ; в другой комнатке-»девушке» техперсонал детсада, опять не то шесть, не то восемь человек, и в последней – работница детсада, мамина старинная знакомая, с мужем и собакой Найдой».
Но если дворника Мухаммеджана теснота у Балашовых не пугала, то милиция забеспокоилась. Однажды пришел участковый и велел Анастасии Дмитриевне немедленно покинуть Ленинград.
Спасла непрописанную жену Дмитрия Михайловича Татьяна Николаевна Розина. Она устроила Анастасию Дмитриевну работать в детский сад в Ушково, за Зеленогорском [35] .
Сам Дмитрий Михайлович бегал по Ленинграду в поисках работы.
По профессии работу найти не удавалось, и 3 сентября 1952 года Балашов устраивается лаборантом в 194-ю женскую среднюю школу им. Н.А. Некрасова, где до революции в Литейной женской гимназии училась его мать, Анна Николаевна.
35
Здесь, в Ушкове, Анастасия Дмитриевна работала в детском саду до пенсии.
Работал он здесь до 28 февраля 1953 года, а 7 апреля устроился рабочим в Московский парк Победы.
Как видно из документов [36] , в 1953 году Дмитрий Михайлович прошел учебные сборы при ДОСААФ (313 часов) и получил воинскую специальность моториста.
1 октября 1953 года он увольняется из Московского парка Победы и 16 апреля 1954 года оформляется художником в производственно-техническую контору ЦПКиО им. Кирова. Впрочем, художником он был всего неделю и уже 23 апреля уволился.
36
ГАНПИНО. ф. 8107 o. 1 д. 1311.
Дольше – с 21 сентября 1954 года по 24 августа 1955 года – продержался он на должности руководителя театрального кружка в зеленогорском Доме пионеров.
Возраст Дмитрия Михайловича Балашова приближается уже к тридцати, у него было двое детей, но он продолжал метаться, пробуя свои силы в самых разных областях деятельности…
Период этот в жизни будущего ученого и писателя не то чтобы самый неизвестный, но наименее внятный.
Датировка этого периода жизни Д.М. Балашова была кропотливо составлена его братом [37] , вероятно, на основе Трудовой книжки, которая отсутствует среди документов «балашовского фонда» Государственного архива новейшей политической истории Новгородской области.
37
Балашов Г.М. Пунктирные линии. С 5–6.
Произведя несложные подсчеты, нетрудно увидеть, что в период с 22 июня 1952 года, когда Дмитрий Михайлович освободился, наконец, от положенной после получения диплома отработки, он работал до 21 сентября 1954 года всего двенадцать месяцев, а пятнадцать месяцев находился, так сказать, в свободном плавании.
Вероятно, к этим пятнадцати месяцам свободных исканий Дмитрия Михайловича и относится эпизод из воспоминаний Аллы Кторовой «Гений – парадоксов друг»…
«Как-то, когда я не слышала о нем долгое время и жила летом в маленькой деревушке под Москвой, мы встретились с ним в самых странных, неожиданных обстоятельствах.