Создавалось впечатление, что Джайлз давно не высыпается. Кожа на его осунувшемся лице обвисла. Эрика также отметила, что он похудел за две недели с тех пор, как обнаружили тело Андреа.

– Родные Линды, конечно, знают про ее проблемы, – продолжал Джайлз. – Для них она давно уже – паршивая овца. В какую бы школу Линду ни устроили, ее отовсюду исключали. Когда ей было девять, она воткнула циркуль в лицо учительнице. Бедная женщина лишилась глаза.

– То есть вы считаете, что у Линды проблемы психологического характера? – спросила Эрика.

– Господи, как загадочно и витиевато вы выражаетесь. Да она просто сумасшедшая. В принципе довольно обычный, нудный случай помешательства. Но она из богатой влиятельной семьи, и это усугубляет все проблемы. Беда в том, что Линда знает: любой ее проступок останется безнаказанным.

– И тем не менее, – заметила Мосс.

Джайлз пожал плечами.

– Сэр Саймон любые проблемы решает с помощью денег или влиятельных знакомых… Той учительнице он в итоге купил дом, и она теперь живет на верхнем этаже, а нижний сдает. Ради этого можно и глазом пожертвовать, верно?

Ответом ему было молчание. Вдалеке, сигналя, промчался еще один поезд.

– Простите, я не хотел показаться бессердечным. Вот, занимаюсь похоронами Андреа. А думал, что буду устраивать нашу свадьбу. Даже представить себе не мог… Линда взяла на себя цветочное оформление. Настояла, чтобы отпевание проходило в той церкви в Чизике, которую она посещает. И я теперь сижу и смотрю на пустой экран, пытаясь написать надгробную речь.

– Нужно хорошо знать человека, чтобы сказать о нем надгробное слово, – промолвила Мосс.

– Да, – согласился Джайлз.

– Андреа была религиозна? – спросила Эрика, уводя разговор в сторону от щекотливой темы.

– Нет.

– А Дэвид?

– Если бы все монахини имели большую грудь и ходили бы с декольте, он перешел бы в католичество, – сухо хохотнул Джайлз.

– Это вы о чем?

– Боже, ну зачем воспринимать все так буквально? Это шутка. Дэвиду нравятся девушки. Он молод. Абсолютно нормальный парень. Больше на мать похож, чем…

– Линда, – закончила за него Мосс.

– Да, теперь остались только он и Линда, – произнес Джайлз, смахивая слезу.

– А Линда церковь регулярно посещает?

– Да. И Бог, я уверен, не в восторге от того, что Ему каждый вечер приходится выслушивать ее извращенные молитвы, – сказал Джайлз.

– Линда часто бывала у вас в офисе? – спросила Эрика.

– Один раз приходила с Андреа – просто посмотреть. Потом пару раз одна.

– Когда это было? – спросила Мосс.

– В июле, в августе – в прошлом году.

– А зачем она приходила одна?

– Ко мне. И очень быстро стало ясно, что она хочет… хочет… В общем, она хотела, чтобы я занялся с ней сексом.

– И каким образом она выразила свое желание? – осведомилась Мосс.

– Черт, а вы как думаете?! – воскликнул Джайлз, густо краснея. Он завертел головой по сторонам, не зная, куда деть себя от смущения. – Задрала на себе свитер, демонстрируя свои прелести. Сказала, что никто не узнает.

– И как вы поступили?

– Прогнал ее. Даже если бы Линда не была сестрой Андреа, она не очень…

– Не очень?

– Ну… не очень привлекательна, ведь так?

Мосс с Эрикой промолчали.

– Насколько мне известно, – продолжал Джайлз, – это не преступление – считать кого-то…

– Омерзительным? – подсказала Эрика.

– Ну, я не стал бы выражаться так грубо, – запротестовал Джайлз.

– А потом ситуация приняла угрожающий характер. Согласно полицейским протоколам, Линда устроила погром в вашем офисе, вломилась к вам в дом и отравила вашу кошку.

– Ну да… даже не знаю… Так вы знакомы с подробностями этих дел?

Эрика с Мосс кивнули.

– Линда поставила меня в затруднительное положение. Сэр Саймон попросил, чтобы я забрал заявления. А что мне оставалось?

– Простите за бестактность, Джайлз, но вы знали, что, кроме вас, у Андреа в это же время были другие мужчины? – спросила Эрика.

– Теперь знаю, – не сразу ответил Джайлз.

– И как вы к этому относитесь?

– Черт, как, по-вашему, я могу к этому относиться? Мы были помолвлены. Я думал, она – моя вторая половинка. Конечно, ей нравилось кокетничать, флиртовать, и мне следовало бы обратить на это внимание, но я думал, она успокоится, когда мы поженимся и у нас появится прибавление.