Шрифт:
— Я ненавижу тебя! Можешь гореть в Аду! Я жила и без тебя! Тебя не было рядом! – и ведьма уже не контролирует себя.
Сейчас Надей управляет гнев, и она не контролирует свою силу, и даже наручники не смогут ее сдержать. Она с легкость освобождается от них. Сначала зажигаются свечи, и камин, затем падает хрустальная люстра. Надя уходит. Ведьма лишь щелчком своего пальца срывает с петель железные ворота, которые преграждали ей выход из особняка.
Элайджа сбрасывает с себя стеклянные осколки, и бежит на балкон. Надя уходит. С небес падают мертвые птицы. Он всегда любил птиц. Кетрин всегда ненавидела птиц, и научила Надю ненавидеть птиц, которые всегда напоминали Пирс об Элайджи.
1830 год. Чехия.
— Мамочка, посмотри, что я принесла! – радостный крик Нади слышался по всему дому, девочка сжимала в руках птицу.
— Покажи маме, - Кетрин улыбнулась своей дочери, но как только увидела птицу, то ее радость сменилась на злость. — Сейчас же выбрось эту гадость! Сейчас же!
Кетрин хватает дочь за платье, и тащит ее во двор. Пирс трясет малышку, и раненная птица выпадает из рук Нади. Малышка рыдает, и буквально захлёбывается своими слезами.
— Она может умереть, - сопит Надя.
— Плевать! Ты наказана! Направляйся в свою комнату! – Кетрин толкает Надю к входной двери в дверь.
— Моешь гореть в Аду! – хлопая деревянной дверью выкрикивает Надя.
Кетрин всегда ненавидела птиц, потому что они напоминали ей о ее любви. Пирс падает на сырую землю. И она проклинает птиц. Проклинает, потому что это невыносимо для нее. Птицы могут причинить тебе боль. Особенно, когда раненая птица умирает в твоих теплых руках. Кетрин всегда будет ненавидеть и проклинать птиц, потому что они доставляют ей невыносимую боль. Она сидит на сырой, и холодной земле, а рядом лежит раненая птица. Вскоре и Надя возненавидела птиц. Она всем сердцем возненавидела птиц. Надя оставляет после себя лишь мертвых птиц.
— Все хорошо? – Эддисон видит, что Надя не контролирует себя. Она пытается обнять Надю, но та ее отталкивает. — Мне пришлось рассказать Клаусу правду. Прости.
— Я узнала правду о своем отце, - сделав тяжелый вздох произносит Надя. — Тот ублюдок, который сейчас стоит на балконе, мой настоящий отец.
— Не может быть, - Эддисон в шоке, когда поднимает свои глаза, и видит Элайджу, в окровавленной рубашке, который держался за перила балкона. — Элайджа Майклсон твой отец.
Надя уходит. С небес падают мертвые птицы.
Он всегда любил птиц.
Она всегда ненавидела птиц.
Комментарий к Глава XVI. Все тайное становится явным.
И вновь эта чудесная песня : https://www.youtube.com/watch?v=7hxIGKNhW1Q
========== Глава XVII. Flashback. Shot in the Dark. (Выстрел в темноте.) ==========
Меня оставили в полном одиночестве, словно преступницу… Я молю о помощи, потому что я не могу все это терпеть… Но я не сломлена окончательно. Не все еще кончено… Я веду эту войну с самого дня поражения, и отчаянно держусь… Но я пропадаю… Черт побери, я так потеряна…
Ох… Как бы я хотела, чтобы все закончилось, как бы я хотела, чтобы ты был рядом…
До сих пор я надеюсь, что однажды…
Ведь твоя душа горит адским пламенем… Выстрел в ночи…
Какой же была их цель, если в сердце они не попали?
Within Temptation - Shot In The Dark.
Июльское солнце возвышалось над Новым Орлеаном. Девушка наслаждалась теплым летним днем, в окружении свои подруг, ну по крайней мере, Кетрин Пирс хорошо играла роль сострадательного человека, потому что ей не были интересны все эти сплетни, и светские разговоры о политике и демократии.
— Прошу меня извинить, мисс Пирс, - Элайджа протягивает ей руку, и тем самым помогает встать с холодной земли, на которой сидела девушка.
— Прошу меня извинить, - Кетрин извиняется перед подругами и уходит вместе с Элайджей.
Лишь Кетрин и Элайджа отошли от девушек, как те принялись обсуждать новую пару, и делать ставки будет ли венчание.
— Я слышу, как они нас обсуждают, - хмыкает Пирс.
— И пусть, - Элайджа улыбается ей.
— Ты обещал меня научить стрелять, - она обвивает его шею, своими нежными руками.
— Это не женское дело, Катерина, - Майклсон смотрит ей в глаза, и дает понять, что он не собирается этого делать. — Война не место для женщин. Это мужской удел, и тебе незачем учится подобному мастерству.
— Но, если ты не придумаешь, зачем тебе жить, то тебя убьют, - возражает Кетрин.
— Ты моя причина жить, Катерина, - он дотрагивается до пряди ее шоколадных волос.
— Научи меня стрелять, Элайджа, чтобы я могла защищать себя, - она нежно целует его в губы, но это же Элайджа Майклсон, и такие методы на него не подействуют.