— О наших планах на вечер, - вмешивается Ребекка. — Сегодня ночью можешь не ждать Кетрин.

— И, учти, я все еще не простила тебя, - Надя берет из рук Джиа коробку с пирожными. — Теперь у меня настроение есть сладкое. Но, счастье материнства сильнее моей злости.

— Я так и думала, - Кетрин нагло ухмыляется.

— Открой подарок, - Надя улыбается, когда открыв коробку Кетрин достает фарфоровую куклу гейши.

— Элайджа, можешь быть спокоен за свою любимую вазу, - Кетрин ненавидела этот день, и не скрывает это. — Теперь у меня есть, что разбить.

— Теперь мой подарок, - Люсьен подходит к Пирс и протягивает ей бутылку французского вина Шото Шеваль Блан 1947 года. Хотя больше, чем этому вину, но от этого ты выглядишь еще лучше.

— Шеваль Блан, пахнет шоколадом, кофе и кожей. Вместе с тем, у него тонкий и насыщенный аромат, - произносит Элайджа. — Специалисты называли вино самым праздничным напитком прошлого столетия.

— Идемте на кухню, я не пойму эту историю пока не выпью, - Кетрин кладет куклу и цветы на стол и идет на кухню.

Ребекка и Кетрин достали бокалы, пока Элайджа открывал бутылку с вином. Надя решила съесть пирожное и выпить чай, пора все пили элитное вино, и к ее удивлению Джиа и Джаспер поддержали ее, да и Кетрин осознав свой поступок, по отношению к Нади, отказалась от вина. Но, она еще не знает, что ее дочь такая же как и она. Она прекрасно научилась мстить. Хотя, в отличие от своей матери беременность не пугала Надю. Перспектива материнства радовала ее. Джаспера тоже радовала перспектива отцовства. Они уже даже выбирали коляску и обои в детскую, и в этом было их счастье.

— Аврора уже распланировала вечеринку, и там будут девушки, - отпив вина заявила Ребекка.

— Элайджа, Марсель, Джаспер, - хитро ухмыльнувшись начал Люсьен. — Как на счет того, чтобы провести время с леди и выпивкой?

— Тссс...
– сморщив лоб, Элайджа слегка согнул голову.

— Люсьен, вижу, ты соскучился по моей плети, - невозмутимо произнесла Пирс.

— В шесть и не опаздывай, - Ребекка встает из-за стола. — Еще раз, с Днем Рождения, стерва.

К полудню в особняке Кетрин и Элайджи остались только они, и Кетрин Пирс действительно любила, такие моменты тишины, когда она лежала на диване, а Элайджа читал книгу.

— Катерина, может я дочитаю эту книгу, и тогда поеду к Никлаусу? – спрашивает вампир.

— Хорошо, Элайджа несколько глав осталось? Не знала, что Мастер и Маргарита такой прекрасный роман.- хмыкает Пирс.

— Мне нравится момент их первой встречи, - Элайджа пролистал книгу, чтобы найти нужный момент и процитировать его своей жене.

— Нравятся ли вам мои цветы?

— Нет.

— Вы вообще не любите цветов?

— Нет, я люблю цветы, только не такие, -сказал я.

— А какие?

— Я розы люблю.

— Очень красивый момент Элайджа, я тоже розы люблю, - взор Кетрин пал на стоящую вазу с розами. — Читай-читай.

— Слушай беззвучие,-говорила Маргарита мастеру,и песок шуршал под ее босыми ногами, - Слушай и наслаждайся тем,что тебе не давали в жизни,-тишиной. Смотри, вон впереди твой вечный дом, который тебе дали в награду. Я уже вижу венецианское окно и вьющийся виноград, он подымается к самой крыше. Вот твой дом, вот твой вечный дом. Я знаю, что вечером к тебе придут те, кого ты любишь, кем ты интересуешься и кто тебя не встревожит. Они будут тебе играть, они будут петь тебе, ты увидишь, какой свет в комнате, когда горят свечи. Ты будешь засыпать, надевши свой засаленный и вечный колпак, ты будешь засыпать с улыбкой на губах. Сон укрепит тебя, ты станешь рассуждать мудро. А прогнать меня ты уже не сумеешь. Беречь твой сон буду я.

Так говорила Маргарита, идя с мастером по направлению к вечному их дому, и мастеру казалось, что слова Маргариты струятся так же, как струился и шептал оставленный позади ручей, и память мастера, беспокойная, исколотая иглами память стала потухать. Кто-то отпускал на свободу мастера, как сам он только что отпустил им созданного героя. Этот герой ушел в бездну, ушел безвозвратно, прощенный в ночь на воскресенье сын короля-звездочета, жестокий пятый прокуратор Иудеи, всадник Понтий Пилат.

— Беречь твой сон буду я Катерина. Маргарита милосердна, но в милосердии не нуждается,как и ты. Мне кажется,что вы схожи с Маргаритой. Вы сильные женщины, - и сейчас она понимает, о чем говорит Элайджа, ведь она всегда была сильной.

— Я поступила бы как она. Не раздумывая .В мире слишком много жестокости, если мы перестанем верить в любовь,зачем тогда вообще жить?
– Элайджа слышал эти слова, но тогда она была человеком, а сейчас изменилась, и поклялась не верить в любовь, но он вновь заставил ее поверить в это чувство. — Ты лечишь мою душу.

Дочитав книгу Элайджа уедет к Клауса, а главной проблемой Кетрин снанет вечеринка. Её утро, как обычно начнется в 22 часа. Ее проблема : запрыгнуть в Louboutin и успеть накраситься. Она живёт, здесь и сейчас. Одной улыбкой Кетрин Пирс разбивает сердце, но она -просто любит засыпать на плече Элайджи и танцевать одна, до самого утра.