Кетрин Пирс выберется из любой передряги. И, этот раз доказал ей, что она всегда выживает.

Несколько минут она смотрит на сидящего рядом с ней, в автомобиле Люсьена, и молчит. Молчит, потому что впервые Кетрин Пирс не думает о будущем.

— Кетрин Пирс, - Касл не отводит взгляда от его спутницы.

— Люсьен Касл, - голос как всегда спокоен.

— Клаус снова подослал к тебе убийц, - ехидно улыбается тот. — И, ты выжила.

— Люсьен, я имею способность выживать, - она окидывает его взглядом и ехидно улыбается. — Я подчиняюсь только своим правилам.

— Тебе нужно исчезнуть, ведь я написал Клаусу, что ты умерла, - объясняет тот.

— О, очередная смерть, - хмыкает Пирс. — Я вернусь в Америку. Но, ты мой должник.

— Я помню, - в холодные руки Кетрин падает ампула. — Все так же мечтаешь уничтожить Клауса и быть рядом с Элайджей.

— Что так? Тебе ничего не мешает конкурировать за сердце Авроры Де Мартель?
– бормочет Кетрин пряча ампулу.

— Меня не волнуют эта ее любовь к Клаусу. В мире есть намного более интересные вещи, но, как она?
– вздыхает тот.

— Сейчас она под обломками того особняка, но она улыбалась, уверяю тебя, - она бросает на него удивлённый взгляд, — Чтобы быть королевой, нужно уметь идти по головам. И Аврора желает отомстить Клаусу. Она будет ждать момента, когда Клаус полюбит, и тогда она нанесет свой удар. Надеюсь, ты успеешь вовремя спасти ее.

— Я учту твою информацию Кетрин, - улыбается вампир.

— Что ж, дело твоё, но если передумаешь, то ты знаешь, где меня найти, - Кетрин провожает его взглядом. — Спасибо за спасение, красавчик.

Он покидает автомобиль, и Пирс думает, что с удовольствием сотрудничала бы с ним, против Клауса, что эта надуманная война Люсьена и Тристана еще обернется в ее сторону, и возможно даже объединит врагов для спасения Авроры . Завтра она будет на пути в Америку, сидеть за чашкой кофе в придорожным, полуразрушенным кафе на освобожденной территории. Кто знает, может, ее жизнь изменится? Но, за ней закреплен статус беглянки. Вечный статус беглянки.

* Франция.*

— Элайджа, некоторым людям нравиться страдать, - Клаус протягивает брату бокал алкоголя. — Они так привыкают к скандалам, что уже не могут жить спокойно.

— Почему ты так говоришь брат?
– спрашивает Элайджа отрываясь от губ красавицы-француженки сидящей на его коленях.

— Теперь я вижу, что ты любил ни сколько эту шлюшку Пирс, сколько свои страдания. И теперь ищешь их вновь. И найдешь, брат. Возможно не здесь. Возможно не в этом месте. Возможно не в этом веке. Ты найдешь свои страдания.

— Страдать сейчас будешь ты, Ник, - Ребекка врывается в гостиную.

— Элайджа, мы ведь забыли о нашей сестре, - Клаус притягивает к себе девушку и смотрит на сестру. — Ребекка, любовь моя, найди себе кого-нибудь посимпатичнее.

— Нет, Ник, я просилась на линию фронта, а ты, - недовольно бурчит блондинка. — Медсестрой, а не секретаршей в французский штаб!

— Я подумал, что так будет безопаснее для тебя, посидишь в штабе, попишешь всякие важные бумажки, - ухмыляется гибрид, а после прикусывает запястье девушки. — Присоединяйся к нашему веселью, Ребекка.

— Веселье окончено!
– Ребекка вырывает бокал вина из рук брата и развивает его о пол. — Уходите! Все уходите!

— Сестра, прошу тебя, - Элайджа оказывается рядом с Ребеккой.

— Нет, Элайджа, пока солдаты погибают на фронте, вы не действуете, - блондинка оказывается на полу и закрывает свои глаза.

— Я предпочитаю не вмешиваться, - ухмыляется Клаус. — И тебе советую, сестра.

— Нет, я уже ни во что не верю, - Элайджа садится рядом с сестрой, и ему проще обнять ее, чем убеждать отступить от своей цели.

* Минск. 3 июля 1944 год. Первая половина дня.*

Во время очередного обстрела Раиса увидела пожар в терапевтическом отделении. Уже горела кладовая. Уже горела перевязочная. При обстреле появились раненные, которых нужно было эвакуировать. Многим накануне были сделаны операции, и самостоятельно передвигаться они не могли. Операция в том числе была сделана и командиру батальона Раисы. Был приказ перевести больных в ближайший земляной вал. До первых его рядов от порядка 100-300-а метров. Дальше находился полукругом второй ряд, а за ним – скотный двор, скрытый с трех сторон. Раиса смотрит на возвышающее пламя и вспоминает цвет глаз Яна. Карий цвет. Цвет огня. Она смотрит на пасмурное небо, и вспоминает цвет глаз сестры. Они умерли сражаясь. И она задает себе вопрос : А как бы поступили они? Сейчас она как никогда ощущает их присутствие. Она просто вспомнила цвет их глаз. Она вспомнила, что они сражались до последнего. Она будет сражать до последнего.