– Убить? Я стал большой? Сильный?

– Да Умник, ты стал большой и сильный, но я не хочу тебя убить, наоборот, я хочу тебя спасти. Тебе тут уже тесно, нужен новый дом. Мы погрузим тебя в клетку и повезём, в новый дом, на свободу.

Мутант смотрел на меня сквозь маленькое окошко одним глазом, склонив голову на бок, чтобы было удобнее. Он сидел в камере, занимая практически всю площадь. Его глаза уже небыли замутнёнными как у дохлой рыбы. Они стали чёрные, умные. За месяц постоянных бесед, он заметно прибавил в словарном запасе, научился правильно ставить речь, иногда вспоминал отрывки из прошлой, человеческой жизни.

– На свободу? Твои собратья меня отпустят на свободу?

– Да. Но только есть два условия. Первое -ты должен себя вести прилично по дороге, не пытаясь никого съесть, даже если у тебя будет такая возможность. Хотя навряд ли, но всё же. Понял? Никого.

– Обещаю. Я буду терпеть. Я смогу. Второе?

– Второе -ты будешь жить на острове, посреди четырёх кластеров. Там много еды, коровы. Очень много коров. Ещё там есть другие мутанты. Три элитника и младшие. Я надеюсь они тебя примут.

– Какое второе условие?

– Жить на острове. Ни в какое другое место тебя отпускать не согласились. Тебя могут там убить, но это шанс. Тут, шансов нет. Сегодня тебя должны были застрелить.

– Я могу сам зайти в клетку.

– Мои собратья боятся, что ты нападёшь. Извини.

– Тогда делай свой укол и поехали в новый дом.

Многим не понравилась эта идея, но Седой и Леший меня поддержали. Прочная клетка стояла на задворках зверинца. Собрались мы быстро и уже к полудню катили по дороге в сторону острова мутантов. Ехали мы на двух машинах, по три человека. Один за рулём и два стрелка. В первой машине Леший, Фома и Торос. Филин и студент ещё не пришли в норму, нам нужны были ещё два бойца и ребята из группы прапора вызвались помочь. Во второй машине ехали Арман, я и Муха. Да, тот самый Муха, который всё ни как не мог придти в себя и видоизменился, как внутренне, так и снаружи.

Он долго находился в коме, почти три недели. Изначально цвет кожи его почернел и окаменел. Батон ломал голову, не зная что делать. Поил своими фирменными настойками, колол какие-то уколы, пока ещё можно было колоть, а потом и вовсе опустил руки. Парень получал питание внутривенно, но после затвердения кожи это стало не возможным. Муха умирал от истощения, пищевого и спорового. Я часто заходил в палату и наблюдал за окаменевшим парнем, думая, что бы ещё можно предпринять. И придумал. Призраки говорили, что я как энергетическая батарейка. Он конечно ещё не умер, но попробовать стоило, может на живых тоже действует положительно.

Я позвал двойняшек, так как не помнил, как открыть канал, для выплеска. Разобрались. Послал волну... и ничего. Она прошла мимо, точнее, сквозь тело и ушла в стену. Повторил попытку ещё три раза и всё с тем же результатом.

– Ты чего добром расшвыриваешься?
– Сказал Каштан, ловя волну на выходе из тела. Не, так дело не пойдёт. Он же живой. Попробуй через контакт.

Я взял Муху за руку и сосредоточившись, направил энергию через свои руки. Чёрная рука, в месте прикосновения стала сереть, светлеть, белеть и так по всему телу. Через пятнадцать минут я валялся на полу, с синими губами и наблюдал замутнённым взглядом, как подрагивает снежно белая кисть, свисающая с края кровати. Батон зашёл в палату в тот момент, когда Муха стал хрипеть.

– ВААХ!!! ТИТУ!!! ТриИвога!!! Анжелика!!! Бистра! Бистра! Ево бери! Этава держи! Вах! Вах! Вах! Батоне! Давай кали! Бистра! Бистра! Этава туда! На, эта дай! Вах баране! Индюк!!!

Я почувствовал как игла впилась в руку, меня подхватили и потащили, но не далеко, до соседней койки, бесцеремонно зажали нос, открыли рот и влили знакомую до боли, отвратительную микстуру. Батон орал как бешеный, обзывая меня всяческими словами, при чём не только на русском. Его языка я не знал, но не думаю, что там было что-то лицеприятное. Суета и беготня продолжались ещё минут пять, сопровождаемые командами Батона.

– Батон, тебе прапорщиком надо в армии, а не в больнице работать.

– Малчи уже да, не давади да греха! Зачем стал сам делат эта, а?! Пазват не мог меня, да?! Знаишь кто ти Док, ти не врач, ти ишак, глупий!
– опустился обессиленно на кровать, придавив мне ногу.
– Ти глаза его видел да? Он тебе гаварил что? Он вабьще челавек?...

– Нет. Ничего не говорил. Что с его глазами?

– Синий! Не такой синий как твой, савсем синий, как, -достал из кармана упаковку жвачки -вот, такой синий -показал пальцем на ярко голубую полосу.

– Ничего себе! Прям вот такие?!
– не поверил я.

Цвет был совсем яркий, насыщенный.

– Да батоне, прям такие. А сам он теперь белий, савсем белий, как бумага. И глаза синий...

Помолчав добавил:

– Если не человек, стрелять нада.
– вздохнул -Наверно кваз. Харашо если кваз.

Батон оказался прав, Муха стал квазом. Тело не изменилось, изменился только цвет кожи, глаз и паутины. Паутина стала серебристая, глаза насыщенно, не естественно голубого цвета и кипельно белая кожа, с такими же белыми волосами, будто мукой всего обсыпали. Альбинос, по сравнению выглядел бы мулатом.