Старик лишь пугливо бросал взгляды, с одного на другого. Добродей тяжко вздохнул и отошел к окну.

– Послушай, старче. Объясни всё повнятней. За что с тебя вымогают и когда в следующий раз придут? И сколько их?

Он взял себя в руки, сел на табурет и уставился обиженным взглядом.

– Уже более года как появился этот Агибальд. И жизни спокойной нет у простого люда, - начал он разводить руками хлопая по коленям.
– Ни разу меня не грабили, а тут ограбили, унесли всю выручку под чистую. А на следующий день сразу заявился он со своими бандитами! Предложили помощь и защиту.

– И ты согласился?
– вставил реплику Добродей.

– А что мне еще было делать? Мне так и сказали, не будешь платить, как знать, вдруг снова ограбят, а так защита от бандюков, - снова развёл руками старик.
– Но вот совсем недавно они подняли цену и у меня нечем уже платить!

– Когда придут за платой?
– решил я свести разговор к концу.

– Ровно через два дня, в полночь.

– Никому о нас не слова! Если спросят, скажешь, что заплатишь в срок. Мы придём чуть пораньше.

– Вы на самом деле поможете?
– жалобно спросил он.

Добродей возвысился над ним и положил толстую как бревно руку на плечо, от чего последнего согнуло.

– Отец, обещаю, мы поможем, - твёрдым как сталь голосом ответил он.

Только сейчас я заметил в нём некое величие. Совсем не состыковывающееся с тем что было при первом знакомстве. На этих словах мы покинули дом.

– Ну что там? Есть новости?
– бойкий как всегда Троквард переминался с ноги на ногу.

Добродей угрюмо вздохнул.

– Пошли, по дороге расскажу, - кивнул я.

Мы решили всё-таки провести злосчастный патруль. Троквард почти всю дорогу выпытывал подробности будущей поимки. Такая резвость в моём деле, что стало уже общим. Не могла меня не радовать. Парень среди всех в королевстве доверился именно мне. И в какой-то мере я ему тоже. А это стёрло некоторые границы между нами. Добродей всё так же оставался угрюмым и необщительным. От чего узнать его было сложно. При первой встрече улыбчивый, сыплющий шутками развязанный мужлан. А сейчас сама строгость, постоянно ровная спина, гордый взгляд орла, под которым чувствуешь себя мелкой курицей. Особого и чутья не надо, чтобы понять, он не тот, за кого себя выдаёт.

Ближе к вечеру мы переместились в казарму. Не смотря на чистоту маленькой столовой с пятью столами и хиленькими лавками, посреди зала спала тощая собака. А это как мне показалось дурной знак. На раздаче в тарелки насыпали нечто такое, что и объедками не назовёшь. Сплошная масса по виду каша, с примесью всякого, как говорится всего понемногу. К полной картине на раздаче не хватало перекошенного Роблера. Я долго смотрел в тарелку в надежде что оно меня не съест и решил не испытывать судьбу. Мои соплеменники так же вяло ковырялись, но никто не решался испробовать творения местного кулинара.

– Пойду подышу свежим воздухом, - на что Троквард лишь подмигнул, а вот в нашем гордом орле прямо на лице отразилась борьба. Но он никак не отреагировал, хотя я до самого выхода ощущал сверлящий взгляд.

На посту у выхода двое изнывают от безделья и вечно пялятся в небо. В ожидании сумерек, дабы начать играть в кости. Всё это прочитал как на ладони, только бросив взгляд на них. Я отошел подальше и подперев стену уставился в высь. Последнее время редко удаётся задирать голову. Но рассвет и закат так не любимого мной мира, который как темница держит в себе, наверно самое прекрасное из виденного мной. Солнце, оно же светоч богов, медленно и уверенно погружается в пучину бесповоротно наступающей небесной тьмы. Всё уменьшаясь в размерах, словно бездонная пропасть приманивая высасывала из него жизнь. Но через какие-то часы он воспылает снова.

Не знаю, достигает ли он таких размеров как наше солнце, но каким-то над природным способом ему удаётся освещать всю, даже трудно и представить, всю бесконечность. Внутреннее чутьё подсказывало, что я нахожусь в центре всего скопления разумных форм. Недаром же именно об этом и говорили пришельцы. Что же тогда дальше, во всей бесконечности? Пустые участки земли, куда не дотянулась фантазия нашего человечества или я ошибаюсь?

Ломать голову о подобном не хотелось. А вот покопаться в себе любимом, всегда можно. Не знаю, как, но моё чутьё правды обостряется. Если человек прост как дрозд или желания его примитивны, то я вижу их отражение в голове, словно они мои. Надо развить эту способность. Это весьма сильно помогает выжить. Даже тогда перед тем как вступиться за девчонку в трактире, мне четко пришло в голову что сделать и этот вариант должен быть самым действенным. Хоть и страшно до чертиков, а коленки подгибаются. Но кроме как у себя, мне не у кого спросить совета. Безумно боязно кого-то калечить, идти вообще на такие решения и поступки, но всё словно специально сводится именно к такому. Кстати об этом! Словно решившись помочь, местное солнце растворилось в пучине, быстро накрывшей всё сущее, тьмы.

Я не спеша отстранился от бревенчатой стены и медленно поплёлся к выходу. Стоило выйти на дорогу, как меня встретил совсем иной мир нижнего города. Все окна и двери чуть ли не досками позабивали. Ни одного просвета. По улице словно высыпали все отбросы общества. Редкий гуляка пройдёт мимо. Дома или в таверне безопасней напиваться. А вот местные разбойники то по двое или трое в плащах с наброшенными капюшонами шныряют по всем закоулкам в поисках всего что неправильно лежит или стоит, а то и идёт. На меня внимания никто не обращал. При открытом оружии тут только стража. Но и само невнимание говорило о том, что хранители порядка по любому в доле с криминальным миром нижнего города. По большому счету мне наплевать, но нужно умело взяться за то, что поможет мне повысить свой ранг и влияние.