посмотрела мне в глаза. – Нам придётся идти очень быстро и далеко. Не хочу,

чтобы ты свалился на середине дороги. Если против или боишься, что обману,

то колоть не стану. Но и вытаскивать, рискуя собой, тоже. Решай.

Сомневался и боролся с опасениями я не меньше минуты, потом чуть качнул

рукой:

– Коли.

Чего уж теперь... снявши голову – по волосам не плачут. Если женщина

говорит правду, то это мой лишний шанс на спасение. А нет. ну. по крайней

мере, морально я готов, что меня вернут в камеру, едва только сделаю первый

шаг на «свободе»

Четыре укола один за другим вошли в вены на моих руках. Один из них был

настолько болезнен, что я громко застонал и мелко задрожал, пока поршень

выдавливал прозрачную жидкость мне в кровь.

– Всё. сейчас немного подождём и пойдём. У меня с собой одежда. Сам

оденешься или помочь? – произнесла моя возможная спасительница и она же –

предполагаемая предательница.

– Помоги, сам я что-то не в форме. – едва смог пошевелить языком я.

Всё из той же сумочки на свет показался плотный ком тёмно-синей материи,

который рассыпался в руках незнакомки на штаны и куртку с кепи. Материя

одежды была тонкая и лёгкая, потому и места так мало занимала, да ешё и

немнушейся. Так что, когда она ловко на меня натянула форму, на той почти не

было складок.

– Обуви нет, позже подберём, – сказала она, когда закончила мою экипировку. –

Как себя чувствуешь0

– Вроде бы стало лучше, – ответил я и прислушался к своим ощущениям. – Да,

лучше.

– Пошли?

– Пошли, – кивнул я.

За дверью камеры находился небольшой «стакан», поэтому я и не мог

рассмотреть ранее коридор: моя дверь упиралась в его стену, и казалось, что

коридор – не коридор, а узкая и низкая бетонная «кишка», и нужно было выйти

из камеры, чтобы увидеть основное помещение.

Далее мы оказались в широком помещении с десятком дверей с

нарисованными на них большими цифрами белой и жёлтой краской.

– Быстрее, – поторопила меня девушка. – Шире шагай... здесь лестница...

теперь направо. Стой, за мной спрячься.

Пять минут мы блуждали по узким коридорам и металлическим лестницам,

дважды пришлось лесть в узкие горизонтальные шахты, где я едва умещался на

четвереньках. Никогда ранее, с похожей планировкой я не сталкивался, нечто

похожее видел, когда побывал в прошлой жизни с экскурсией на заброшенном

военном бункере времён холодной войны.

Иногда проводница замирала на несколько секунд, будто к чему-то

прислушиваясь или уходя в собственные мысли, после чего мы продолжали

путь.

Через пять минут, поднявшись на четыре пролёта по железной лестнице, мы

оказались среди просторного коридора, который выглядел уже совсем

по-другому, более цивильнее, что ли... как-то так, в обшем.

Впереди коридор перегораживала тройная магнитная «вертушка», которая

контролировалась из караулки. Стёкла помещения для охраны светились,

намекая на то, что там кто-то не спит и выполняет свой долг. Но, несмотря на

опасность быть замеченной, моя спутница спокойно направилась вперёд,

шепнув мне:

– Старайся не шуметь и не тормози.

Коридор закончился через два десятка шагов, после чего пришлось опуститься

на четвереньки и проползти под трубами-ограничителями «вертушки». Но

перед этим, я успел бросить взгляд сквозь стекло караулки, а там...

В небольшом помещении находились две девушки. Одна в тёмно-синей

униформе. Еторая полностью обнаженная. Головка охранницы находилась

между раздвинутых ножек подружки и удерживалась в этом положении обеими

руками ласкаемой язычком девушки. Лица одетой я не мог видеть, но вторую

лесби успел рассмотреть за короткий миг очень подробно и готов был

поклясться всем чем угодно, что она была невероятно похожа на мою

проводницу. Как родная сестра-близняшка.