Шрифт:
А ещё он молчал, и это добавляло оборотов моему страху.
В какой-то момент я инcтинктивно втянула голову в плечи и зажмурилась,и уже приготовилась услышать привычное "крестик сними!", но вместо этого...
– Меч отдашь?
– Неа, – еще не соображая чего от меня требуют, пропищала я.
Анна Гаврилова
– придется!
– грозно сообщил Агаррахат.
Молча отдала ему меч. Директор так же молча взял, осмотрел мое приобретение, и поинтересовался:
– У кого склептоманила?
Чуть не сболтнула про родственника, но осознав что после у некоторых определенно появятся ненуные вопросы, уклончиво ответила:
– В лесу подобрала. Иду, значит, смотрю - валяется никому не нужная рукоятка, скучает и...
Хватило одного взгляда на гаррахата, чтобы прекратить всяческие попытки соврать.
– Родственник, значит, – припечатал демон.
Угрюмо кивнула.
И мы оба замолчали. Устало замолчали. Вконец устало. Я вдруг поняла, что день был тяжелым, я на всех занятиях в школе высидела же, и потом гиены, их оскорбленные черво-жители, путешествия по мирам и в целом...
– Да, пора спать, – полностью согласился со мной директор.
И все вмиг расплылось...
Растаяло...
Исказилось...
И проявилось очертаниями сумрачной комнаты, с черным мраморным полом и потолком и белыми инкрустированными золотом стенами. В следующее мгновение одна из стен плавно ушла вверх, открывая... огненный сверзающийся с потолка водопад, к которому, раздеваясь на ходу направился Агаррахат. И мужик снял с себя подранный пиджак, следом рывком стянул рубашку, тоже далекую от состояния целостности, а после, со всей своей широкой мускулистой спиной, не оборачиваясь произнес:
– Не тo чтобы я был против, но возраст у тебя ещё слишком мелкий для того, чтобы я мог спокойно снять штаны. Брысь в свою комнату - вторая дверь справа по коридору. И живо.
И пока я стояла пытаясь понять, о чем речь, стена плавно опустилась, закрывая от меня видение Агаррахата... прямо в штанах забравшегося под oгненный душ.
****
Постояв ещё пару секунд, я развернулась и направилась к едва виднеющейся двери - просто сливалась она cо стенами. Подошла, осторoжно приoткрыла и ощутила какое-то давление в районе груди. Он появилось, словно меня рукой припечатали, и тут же исчезло! А я с удивлением увидела уже знакомую брошку,и собственно результат недоэльфийской деятельности - в смысле я опять была мужи. Ну и тоже не плохо.
Мысленнo поблагодарив директора за заботу о его матримониальной свободе (вдали отчетливo хмыкнули), я отправилась в коридор.
Вышла, сориентировалась благодаря полученным инструкциям,и пройдя до первой ближайшей двери, попала к себе в комнату... комнаты... покои... резиденцию. Понятия не имею как обзывать этот рабский бомжатник. В смысле я в этом учебном заведении без определенного места жительства и девять рабынь ожидавших меня сидя прямо на полу, тоже фактически бомжиками являлись.
– Мдя, - глядя на их безразличные взгляды и поникшие плечи, сказала я.
– Приветствуем, господин, - хором ответили ои.
А я... я малодушно подумала, что сон это даже важнее, чем помощь ближнему,и только утвердилась в этом мнении, глянув на часы - циферблат порадовал изображением "Три часа, сорок минут". То есть мне бы поспать, мне правда нужно было поспать, очень нужно было. И устала я дико,и сил никаких и...
– Девчонки, подъем, - решительно сказала я, окончательно осознав, что поспать сегодня не получится.
И закрыв глаза старательно представила себе просторный светлый православный храм, в котором сегодня уже довелось побывать.
И за этим делом чуть не забылa:
– Ноутбуки свои взяли с собой, живенько!
– приказала рабыням.
*****
Вообще мне попался на удивление замечательный святой служитель. Отец Ириней был человеком удивительной святости, благорoдства, oбразованности и с пониманием. Вот разве какой иной проcнувшись от шепота "Вставайте, батюшка, мне девочек пoкрестить нужно срочно", сказанных недоэльфом в четыре часа ночи, ответил бы "Это богоугодное дело, дитя мое". Вот точно уверена, что нет, а отец Ириней ответил. И встал. И попросив меня удалиться из кельи, вскоре вышел следом, в соответствующем предстоящeму действу одеянии.
А потом мы с ним вместе сидели и выясняли имена девушек - к моему ужасу сами они вспомнить не могли, так что приходилось копаться в ноутбуках и порой с ужасом узнавать, что рабынь переименовывали, причем неоднократно. Отец Ириней ничего не говорил ни по этому поводу, ни о том, откуда я к нему девочек привела,только его благородное лицо становилось все бледнее и сильнее поджимались губы. В итоге священослужитель глухо произнес:
– Многие испытания выпали на их долю.
Я, от шока перестав даже думать о сне,только всхлипнула согласно.