— Магнит, — моргает Майкрофт, в который раз считывая мысли Алисии.

— Мы всё время смотрели с другого конца, — ахает она, перехватывая его взгляд.

Конечно же! Они весь этот месяц думали о том, что и зачем нужно ЦРУ, но они совершенно упустили другой конец — почему ИРА могла бы принять помощь, которая может стоить слишком дорого, с учётом того, что финансирования, как они выявили, у неё сейчас достаточно. Должно быть, ЦРУ просто вынудило ИРА принять финансирование, видимо, пообещав перекрыть источники ещё и на…

— И это возвращает нас к Ближнему Востоку, — заключает Майкрофт и, морща лоб, быстро накидывает задачи для аналитиков.

К вечеру Алисия находит нужную информацию. Единственная строчка в рапорте, похожая на десятки тысяч таких же строчек, просмотренных в предыдущие дни; не факт, даже ещё не догадка, но тень догадки, на которую не обратил бы внимания никто другой: вот только у Алисии при взгляде на неё заходится сердце. Она разворачивает монитор к Майкрофту и видит, как по его губам скользит довольная усмешка… Максимум радости, который он когда-либо демонстрировал при ней.

— Это же неизбежно, да? — спрашивает Алисия. Они стоят на мосту Ватерлоо. Майкрофт прикрыл глаза и курит. Алисия предложила подвезти его после приема в министерстве, потому что Майкрофт явно выпил больше, чем хочет показать. Она запоздало вспоминает, что он с утра ничего не ел. Майкрофт не отвечает, и она ещё раз спрашивает: — Неизбежно?

Оперативники США в конце концов наводнят страну, не произносит она вслух. И у британской разведки будет ещё меньше контроля.

— Полагаю, что так, — отвечает Майкрофт.

— И сколько?

Сколько мы ещё сможем продержаться, не спрашивает она.

— При благоприятном развитии событий — десять лет, при неблагоприятном — пять.

— Десять лет, и…

Десять лет — и у нас останется только видимость того, что мы управляем здесь.

Майкрофт бросает окурок на тротуар и равнодушно затаптывает его.

Вечером следующего дня группа официально распущена. Алисия, стоя посреди уже почти пустого помещения, убирает в портфель последние документы. Зашедший в комнату Майкрофт несколько мгновений пристально смотрит на неё. Потом делает шаг к ней и перехватывает двумя руками её руку с папкой. Время останавливается. Майкрофт заставляет её опустить папку на стол. Потом внимательно рассматривает её руку, переворачивает ладонью вверх, обратно, изучает пальцы. Отпускает внезапно и, склонившись над столом, что-то быстро пишет в блокнот.

— И… что это было? — не скрывает возмущения Алисия.

— Это телефон врача, — Майкрофт протягивает листок, вырванный из блокнота. — Обручальное кольцо стало врезаться вам глубоко в кожу, чего не было месяц назад. Вы с утра морщитесь каждый раз, когда вам приходится делать движение пальцем, чтобы перелистать документ и когда подписываете бумаги — явный признак того, что вы испытываете неприятные ощущения после ночной неподвижности суставов. Надо исключить артрит.

Он уходит.

Алисия, зажимая правую руку в левой, опускается на стул. Возможно, ей должно быть приятно — Майкрофт, человек, которому ни до кого нет дела, своеобразным способом позаботился о ней. Возможно, ей должно быть неприятно — молодой коллега только что подчеркнул её возраст. Но, ощущая сухость во рту, Алисия чётко обрисовывает испытанную ей эмоцию — страх.

========== 5. ==========

Чтобы перестать бояться врага – его нужно изучить. Теперь Алисии не приходится упрекать себя в том, что она изучает Майкрофта Холмса. Реакции, связи, дела — маленькое досье в её собственной голове, поскольку информация о Майкрофте Холмсе засекречена настолько, что даже у Алисии к ней доступа нет. Поэтому — шесть строчек официального досье, а дальше собственные наблюдения, обрывки разговоров коллег, разговоры с пьяными молодыми коллегами: следуя стратегии, Алисия бывает почти на каждом приеме, где есть возможность встретить кого-то, кто бы знал Майкрофта в Кембридже и сейчас работает в правительстве или МИ-6. И всё это так — чтобы не дай бог не перейти дорогу, не дай бог выдать себя хоть намеком, жестом, мимолётным выражением лица. Алисия никогда не занималась полевой работой, но теперь ей кажется, что она её хлебнула с лихвой. Хорошо, что об Эвр она узнает намного позже, тогда, когда это уже не будет способно добавить дров в котел.

Бессонными ночами Алисия мысленно усаживается в кресло в своей комнате на втором этаже родительского дома, вешает на стену оперативную карту и складывает свой паззл. Майкрофт Холмс, 25 лет, Кембридж — политика и международные отношения, Азия и Ближний Восток, Современные и средневековые языки. Оперативная работа — засекречена. Аналитическая работа — внутренняя разведка, США, Ближний Восток, Азия, Европа, Восточная Европа, Латинская Америка… опять засекречено почти всё. Думает настолько быстро, что… что об этом она подумает как-нибудь потом.

Поиграем в детскую игру… Описать двумя-тремя словами: «Некрасивый человек с большим носом, который не любит людей, но умеет их подчинять». Животное — лиса, потому что основное качество — хитрость. Хитрость или подлость? Нет, всё же пока скорее хитрость. Мотивы — власть и контроль. Уязвимости… это есть, обязательно есть, и когда-нибудь она это найдет. Театральные жесты, фальшивый смех… В злости — щурит глаза, подавленная ярость (на заседании, после того, как его отказались слушать) — пальцы, сжатые «в замок», средний палец выбивается из ряда и барабанит по всей конструкции.