Шрифт:
Ал подвел меня к низкому стулу, усадил… и коварный предмет мебели взмыл вверх, ровно настолько, чтобы стало удобно сидеть за высоким столом. Пришлось проявить невиданные чудеса самообладания, чтобы не вскрикнуть.
— Это моя невеста, Марлена Энверс, — серьезно сообщил Ал, устраиваясь на соседнем стуле.
В оценивающих взглядах возникли похожие задумчивые выражения.
Только думали сестрички о разном:
— Дочка бургомистра? — улыбнулась светленькая.
— Внучка старой карги Гжеты? — сморщила нос Ларика.
Интере-е-есно…
— Вы знаете папу? — недоверчиво переспросила я. Чушь! Он не ходит по подобным местам! — И что вы имеете против бабушки?!
Улыбки, которыми обменялась нечисть, мне сразу не понравились.
— Дорогая… — Алескар оставался единственным из нас, кто не забыл о манерах. Хотя стоило бы, как-никак с нечистью дело имеет. — Это Ларика и ее младшая сестра, Айвелин. Если ты еще не поняла, они полукровки от гарпии с примесью крови золотистых фей. Я думаю, вы можете быть друг другу полезны, да и вообще у вас много общего.
На этом месте мы с девчонками совершенно одинаково скривились и закатили глаза.
Еще чего не хватало!
— Анастас заглядывал в вечер открытия, — объяснила младшенькая про папу.
— А старуха выгнала нас из школы, — проворчала старшая. — В смысле, мы сами ушли! Вот еще, больно надо нечисти над учебниками корпеть!
А… Ну теперь-то мне стало понятно гораздо больше. А именно, что вообще ничего не понятно!
— Так это твои бывшие студентки? — уточнила я, осторожно покосившись на жениха. — И зачем ты меня сюда привел?
— Осторожнее с ней, она ревнивая, — хихикнула Айвелин.
Оба высказывания редкий вид нечисти проигнорировал, вместо этого указал на пару стаканов на высоких ножках и попросил:
— Приготовьте нам что-нибудь особенное.
Девчонки хитро переглянулись.
— Так это и есть твое приворотное? — заерзала на стуле я.
И нечего смотреть на меня так возмущенно! Что еще мне было думать?!
Смотрел, правда, не жених, а его сомнительные подруги. Которые, поняв, что взгляды пробуждению во мне доброго и светлого… тьфу, темного и мрачного… короче, хоть чего-нибудь, не способствуют, не постеснялись перейти на слова. Громкие и гневные слова:
— Фу! Неужели мы похожи на тех, кто торгует такой гадостью?!
— Я лучше не буду уточнять, на кого вы похожи.
Это я все еще оставалась под впечатлением от их нарядов, хоть рядом сидящий Ал ни на что неприличное и не смотрел.
— Ну знаешь! — Айвелин раскраснелась от негодования.
— Сейчас такое особенное тебе намешаю! — вторила ей сестра.
Нечисти должно быть запрещено законом быть такой наивной.
— Кто-то всерьез надеется, что я стану здесь что-нибудь пить? — изогнула бровь я.
Понятия не имею, на что рассчитывали хозяйки сего странного заведения, но они начали колдовать над стаканами: наполнили их вишневым соком, затем немного плеснули в каждый из нескольких бутылок, украсили все это дело трубочкой, зонтиком из приклеенных к зубочистке лепестков какого-то тропического цветка и долькой лимона, а в конце Айвелин занесла над моим напитком ладонь, и с коготка на безымянном пальце правой руки в стакан упала алая капля. Послышалось шипение, смесь запузырилась и засияла. Редкая полукровка проделала то же с напитком Алескара и придвинула к нам стаканы.
— Я не жду благодарностей. — Она вроде бы искренне улыбнулась. — Угощайтесь.
И присоединилась к сестре, уже занятой другими посетителями.
Пока я провожала красотку взглядом, Ал успел приложиться к своему напитку.
— С ума сошел?!
Музыка немного заглушила мой вскрик.
Жених повернулся так, чтобы сидеть вполоборота ко мне, заправил за ухо мой непослушный рыжий локон, заставив меня вздрогнуть от его прикосновения, и мягко произнес:
— Содержимое этих замечательных стаканов совершенно безопасно.
— Так я и поверила! — И подобралась, всем своим видом демонстрируя, что сдаваться не собираюсь и отравить себя не позволю. — Я им с первого взгляда не понравилась.
На что Ал только усмехнулся:
— Скорее уж — с первого слова. И я бы не сказал, что незаслуженно.
— Ну ты и гад, — прошипела с чувством.
Вот все-таки трудно быть полунечистью: и не похвалить, и не обругать нормально. Особенно если противник знает тонкости.
— Очень приятно, что я тебе нравлюсь, — губы жениха искривились в зловредной усмешке. — А скажи-ка, радость моя, что ты знаешь о золотистых феях?