– А! Попалась?!

Громкий оклик Дерека от двери мне явно почудился, как голоса родителей, которые всю ночь говорили со мной, просили потерпеть, дождаться.

Дождалась… больных видений.

 - Ариша?

Нет, его здесь быть не может. Это не он бережно поднимает меня с пола, не он, глядя с нежностью, зовет по имени.

– Малыш, что произошло?

Свист, приправленный хрипом, вот все что получилась ответить.

– Да уж!
– усмехнулся Лис, - погоди с объяснениями, я вначале растоплю.

В моем видении он стремительно наводил порядок в сторожке, заколотил чем-то окно, поставил на петли двери и растопил печурку. Вскоре в маленьком пространстве сторожки стало теплее. Оборотень вышел, и где-то там за пределами тепла послышались голоса. Их было несколько, разных, а вернулся один лишь Лис с загадочной улыбкой. Бестелесный призрак бредового состояния снял с меня куртку и сапоги и предупредил серьезным голосом.

– Аришка, сейчас я тебя раздену и разотру.

– Не надо, - прошептала почти беззвучно, но он услышал.

Улыбнулся, потрепал по волосам:

– Стесняться не надо, считай, что меня здесь нет.

– Тебя и так нет. Уйди… - всхлипнула и просипела.
– Я всего лишь замерзла...

– На «всего лишь» не похоже, - ответил призрак и потянулся ко мне.

Странное видение, волк из братства белых раздевал меня с улыбкой, попутно задавая простые вопросы. Я отвечала не чувствуя ни смущения, ни рук оборотня, ни рубашки на онемевшем теле.

– И где ты мерзла?

– Тут на скале...

– Ты там оставила шапку?

– Нееет… - мой тихий смех превратился в хрип с натужным кашлем.
– Шапка… в Ог, на спуске у ручья.

– Что ты там делала?

– Написала барону, чтобы он вас отозвал, - прошептала сипло.

– А перчатки?
– не унимался призрак.

Я следила за тем, как руки несуществующего оборотня скользят по моим ногам, касаются пальчиков, потом забираются под рубашку к груди, переходят на плечи, видела оставшийся на коже влажный след какой-то мази, но не чувствовала ее.

– За Ажуг, когда уходила от черных с прямой дороги…

– Это ты кубарем летела по сугробам?
– хмуро спросил призрачный Дерек и стал за мою спину.
– Опасный маневр.

Кивнула, соглашаясь:

– Зато… без следов.

Волков черного братства я заметила с опозданием и то, нечаянно. Обхитрив группу белых, отошедших далеко вперед, я перестала заметать следы и чуть не попалась в лапы их врагов. Впереди открытая местность, слева скалы и чахлый лес, справа крутой берег оврага, уходящего обратно к деревне. На раздумья времени не было, чтобы не попасться, спрыгнула вниз. Счастливица, не свернула себе шею у первой же скалы и, скатившись по склону, упала в глубокий сугроб. От преследователей скрылась на два часа не более. И все это время, как умалишенная искала оторвавшуюся часть Гессбойро. А пока нашла, окоченела.

Вспомнив те поиски в снегу, зажмурилась и вздрогнула.

– Тихо-тихо, не бойся, - они уже ушли. Плохое закончилось, начинается хорошее.
– Ободряюще прошептало видение светлоголового оборотня и поинтересовалось.
– Скажи, а кушак твой где?

– В озере. Тут недалеко…

– Провалилась, - понял он.

Моя рубашка поднялась до груди. Спину промазывает, догадалась я. Какой заботливый призрак, если встречу Дерека еще раз, обязательно ему об этом расскажу.

– Теперь яснее ясного, почему ты пришла сюда, - и воскликнул тихо, - сушиться!

– Догадливый.

Рубаха опустилась и улыбчивый призрак сел передо мной на корточки.

– Не хочешь узнать, как мы тебя нашли?

– Х-хочу…

– Случайно, - потрепал меня по щеке и приказал непререкаемым тоном.
– Ложись. Сейчас мазь подействует, предупреждаю сразу, будет жечь.

– И я умру?

Лис весело рассмеялся:

– Ты поправишься!

Верхний зал замка белых оборотней медленно погрузился во тьму.

Стафорд запретил зажигать свечи и сам потушил камин, чтобы в полной мере ощутить восход ночной королевы - луны. Ночь. Одно из самых совершенных созданий божественной силы. Черная глубокая или ясная звездная, она прекрасна в своей первозданной чистоте и, как женщина, изменчива. Жрица тьмы может быть: невинной, смущенной, страстной, разгоряченной, нежной, терпеливой, как шальная разбойница ветреной, игривой, как бесстыдница обнаженной или как монахиня закрытой, умиротворенной.

Свечи и костры, горящие во тьме ее покрова, смешны. Это жалкая попытка вернуть сияние солнца после заката лишь подтверждает человеческую немощь, куриную слепоту и недоверие. Оборотни же истинные сыны ночи, верят ей, молятся на нее. За что получили дар оборота и невероятную звериную силу, способности видеть во мраке черной красавицы, слышать ее шепот и ощущать тончайшие ароматы.

Вот только сейчас барон усомнился в своем даре, приближение Лиса он скорее ощутил по движению воздуха, а затем по звуку, но запаха оборотня не почувствовал.