(Все пребывают в ступоре, кроме Элронда)

ЭЛРОНД: Ты что, читал мои труды?

КЭРДАН: Да. Интересная вещь, между прочим!

ЭОМЕР: Да! Меня тоже проперло! Такой клевый груз!

МАНДОС: Леголас.

ЛЕГОЛАС: а я никого грузить не буду. Я лучше спою.

Бродячий менестрель постучался в ворота замка.

Ему открыла дверь молодая служанка.

«Скажи, издалека ли ты идешь?

Скажи, а красиво ли ты поешь?

Мой господин тебе подарит грош,

Если грош для тебя не жалко».

И вот менестрель сидит перед старым бароном,

Барон ему говорит, придыхая неровно:

«Спой мне про мои родные края,

в них давно уже не был я.

все так же там тучны и зелены поля,

или вьются над ними вороны?»

и песня полилась, как льется тягучий мед в кубок,

как ветер, пролетая, шумит в ветвях древнего дуба.

В ней звенели то колокола, то мечи,

На ветру дрожало тихо пламя свечи,

Солнце садилось, и снова в ночи

Звучали военные трубы.

Но сила и закон победили посланников ночи,

И стал снова трон как прежде, незыблем и прочен.

Предатели нашли свой бесславный конец,

Влюбленные счастливо пошли под венец,

Последний раз по струнам ударил певец,

И этим песню закончил.

Золота кошель, согретая постель, кружка эля,

Наутро служанка вышла проводить менестреля.

«Скажи, а когда нам теперь тебя ждать?»

«Не знаю, но наверное, не скоро опять,

балладу я спел, но я должен узнать,

А как там на самом деле».

(снова аплодисменты. Леголас, поклонившись, садится на свое место.)

МАНДОС: Теперь пришла очередь Орлов. Прошу, Мерри.

МЕРРИ: Я тоже спою.

ай-яй-яй, девчонка,

где взяла такие ножки?

ай-яй-яй, девчонка,

топай-топай по дорожке

ай-яй-яй, мальчишки

об тебя сломали глазки,

ай-яй-яй, мальчишки,

на нее лететь опасно,

ай-яй-яй, девчонка,

где твои подружки?

ай-яй-яй, девчонки,

вам мальчишки не игрушки...

(все, кроме Пина, Луртца и Гимли, затыкают уши. Мандос машет рукой, чтобы Мерри прекратил. Мерри замолкает)

МАНДОС: Зачем петь попсу?

МЕРРИ: А вы не сказали, что это запрещено.

МАНДОС: Моя вина… Ладно, Фродо следующий.

ФРОДО: Это из «Войны и мира Кольца»

(со стороны Орлов слышен дружный вздох)

ФРОДО: И она улыбнулась свею восторженною улыбкой.

— Что делать? Кэрдан бы сказал мне, что у меня нет шишки родительской любви, —проговорил владыка.

— Перестаньте шутить. Я хотела серьезно поговорить с вами. Знаете, я недовольна вашим меньшим сыном. Между нами будет сказано (лицо ее приняло грустное выражение), о нем говорили у ее величества Галадриэль, и жалеют вас...

Владыка не отвечал, но она молча, значительно глядя на него, ждала ответа. Владыка Элронд поморщился.

—Что ж мне делать? — сказал он, наконец, — Вы знаете, я сделал для их воспитания все, что может отец, и оба вышли дурни. Элладан по крайней мере спокойный дурак, а Элрохир — беспокойный. Вот одно различие, — сказал он, улыбаясь более неестественно и одушевленно, чем обыкновенно.

ЭЛРОНД (багровея): Что-о?! Да кто посмел!!!

МАНДОС: Спокойно. Саруман. Теперь ваша очередь.

САРУМАН: предупреждаю, это из записей Гэндальфа обо мне. Итак: «...В молодости дедок отличался завидной крутизной нрава и наводил шороху везде, где мог. То был великим разбойником, то вором, то аферистом, в общем, крупным спецом по криминальной части... На старости лет начал пить, отсюда впадать в философию, пописывать нравоучительные стишки и вести в целом законопослушный образ жизни. В те времена власти решили ужесточить режим контроля над преступным элементом — и многие друзья и ученики старика были казнены на плахе без суда и следствия».

(Слышны смешки)

МАНДОС: Фарамир.

ФАРАМИР: Я тоже спою.

Почему все не так? Вроде — все как всегда:

То же небо — опять голубое,

Тот же лес, тот же воздух и та же вода...

Только — он не вернулся из боя.

Мне теперь не понять, кто же прав был из нас

В наших спорах без сна и покоя.

Мне не стало хватать его только сейчас —

Когда он не вернулся из боя.

Он молчал невпопад и не в такт подпевал,

Он всегда говорил про другое,